Михаил Ланцов - Новик [СИ]

Он попытался заснуть.

Но получалось плохо. Потому что нервное напряжение вело к повышенной тревожности. Вот он и просыпался от каждого шороха. Прыгнула где-то недалеко от него лягушка. Он подорвался, вскочил. Чирикнул сверчок. И Ахмет уже саблю из ножен тянет. А потом лежит. Засыпает. Долго успокаивая дыхание и яростно колотящееся сердце. Ибо давалось это непросто.

Андрей сказал… а он поверил.

Для человека с рационально-мистическим мышлением этого оказалось вполне достаточно. И обычные, казалось бы, промахи, на которые он раньше не обратил бы никакого внимания, в этот раз тревожили его чрезвычайно, начав разъедать изнутри. Так что утром он проснулся совершенно не отдохнувший и раздраженный.

Оседлал коней и отправился со своими воинами на охоту. Конную охоту…

В степи традиционным оружием всадника является копье, которое было доступно всем – от обычных пастухов до состоятельных и уважаемых ханов. И вокруг него строилось многое. Например, загонная степная охота.

Но имелось и другое оружие, употребляемо в охоте. Больше, конечно, развлекательной, чем промысловой. Это лук. Типичный для степи биокомпозитный лук, клееный из рогов, сухожилий и дерева. В разные эпохи он был разным. Неизменным оставалось одно – его приличная стоимость и капризность.

Такой лук – штучное ремесленное изделие, требующее не только высокой квалификации мастера, но и оборудованной мастерской, в которой он может спокойно работать на протяжении длительного времени. За день ведь и даже за неделю подобное оружие не сделать в условиях Средневековья. Из-за чего стоил он немало, изготавливаясь в весьма ограниченных объемах, будучи инструментом, доступным далеко не всем.

Кроме того, к такому луку требовались еще и стрелы. Тоже недешевое ремесленное изделие, проходящее по категории «расходник», ибо выходили они из строя очень часто. Ведь сражение или охота – это отнюдь не стрельба по вязанкам соломы. Поэтому повторное использование стрел в такого рода мероприятиях бывало скорее исключением, чем правилом.

Из-за всех этих нюансов лук в степи хоть использовался активно, но ограниченно и крайне незначительным контингентом профессиональных военных. В том числе и для охоты. Вот этим делам Ахмет и пожелал заняться…

Они, наверное, полдня лазили по лесу и его округе с луками, пытаясь обнаружить и уничтожить волков. Те уходили, не желая связываться. Так, отступая, они и выбежали на открытое пространство, пытаясь перебраться в соседний лесной массив…

- Может вылазку сделаем? – спросил Петр. – Вон – ушли же татары.

- Не спеши. – возразил Андрей.

- А чего не спеши? Ценное что в лагере у них возьмем. Тех же пленников.

- А ты уверен, что это не ловушка? Что татары нас специально не выманивают, привлекая этим соблазном? Они же явно лагерь свой не бросили. Вон сколько вещей осталось лежать. Сколько всякого имущества. Да и коневоды с заводными меринами никуда не делись. Соблазн. Не так ли?

- Соблазн, - согласился с ним Петр.

- Вот выскочим мы. Бросимся к лагерю. А они, допустим, вон там стоят, - указал он рукой на опушку. – Обошли по кругу и теперь прячутся за деревьями. Ждут своей удачи.

- А если они куда отошли по делам? – не унимался Петр.

- Всей толпой? Оставив лагерь на коноводом-пастухов? Лагерь с ценными пленниками?

- Ну…

- Очень странно. Похоже на ловушку.

Так они и переругивались, «обсасывая» со всех сторон факт коллективного отхода татар куда-то. Под внимательным наблюдением остальных обитателей крепости, также перешептывавшихся. И так продолжалось до тех пор, пока эти всадники не вышли из леса. Как раз с той самой опушки, на которую Андрей указывал Петру.

- Видишь! Я же говорил! – довольный собой, заявил парень.

Татары же молча подъехали к границе предполья. Благоразумно не заезжая в траву, полную колышек и ямок. И, проезжая мимо дороги, ведущей к крепости, просто отцепляли от седел и бросали тушки волков. Не приближаясь.

Первый волк, второй, третий.

Они уже выросли и заматерели. И возможно по осени смогли бы найти себе волчиц, чтобы создать пары, а потом и стаю возродить. Но не судьба.

Андрей же, когда понял, что сделал неприятель, в лице переменился. Он к ним привык. И воспринял это все так, словно убили не диких зверей, которых он прикармливал, а его друзей. Настоящих друзей.

Да, бывали случаи, когда они подводили. Но не по их вине. Просто их мало из-за чего эти волки не могли быть всюду. Там же, где они могли помочь – всегда помогали. В бой, понятно, не вступали. Но это и не требовалось…