Василий Лягоскин: Злое дыхание древней гробницы

Теперь только Свет мог двигаться в округе. Предчувствие не обмануло его. Однажды преодолев чары, Свет стал над ними; они больше не были властны над охотником. Однако времени оценить новые ощущения тоже не было. Издали накатывали ритмичные звуки, больше всего похожие на гром барабанов. Охотник не знал, как далеко простираются чары. А ведь из за его пределов могли прилететь стрелы, или копья. Да даже одного камня, сброшенного с кручи, хватило бы, чтобы размозжить кому-нибудь голову. Ведь то, что гремело, кричало, вопило и стучало уже совсем недалеко, было здешними охотниками. Сам Свет никогда не сталкивался с такой загонной охотой, но услужливая память Узоха подсказала ему; точнее показала коренастых чернокожих людей, пляшущих вокруг добычи.

Свет поспешил первым освободить комиссара. С трудом расправляя толстый хобот слона, он встретился взглядом с Бонго, и был поражен. Столько ненависти плескалось сейчас в глазах комиссара! Словно Свет сейчас не спасал его, а бросал на произвол судьбы. Дальше охотник уже не церемонился. Он буквально зашвырнул тяжеленного негра на край берега, и склонился над комолетчиками. Здесь он действовал гораздо бережней, хотя так же быстро. Разноцветные провода оказались на удивление прочными. За них Свет и вытянул друзей наверх; словно рыбу – которой когда-то здесь было полным-полно. Слабая улыбка обозначилась на его губах – это действительно было похоже на рыбалку.

Свет непроизвольно вспомнил о людях, которых оставил на Белом материке; в их числе были жители рыбацкой деревушки. Дождались ли они весны…

Спрыгнув вниз, он поднял на высокий берег Волка. Для пса провода не понадобились; его бережно подхватили на плечо.

Обратившись к небу, Свет пропел еще несколько слов. Их он тоже не понял, но действие они произвели именно то, которое ждал охотник. Разрушить заклятие оказалось намного быстрее, чем его создать. Земля под охотником ощутимо дрогнула; на дно высохшего русла посыпались камешки – это сразу несколько слонов опустили ноги. Огромные животные словно не заметили, что незримая сила держала их в неподвижности долгие мгновения. Вожак громко затрубил и стадо ринулась туда, куда когда-то давно несла свои воды река.

Люди тоже не испытали никаких неудобств при переходе к подвижному состоянию. Комиссар вскочил первым; остальные не успели. Услышав властный голос охотника, а за ним грозный рык Волка, космолетчики предпочли лежа вслушиваться в шум, волной накатывающий на них. Рядом ворча опустился на землю Бонго.

Наконец крики, леденящие кровь завывания и несмолкаемый грохот барабанов выплеснулся из за поворота, и путники увидели целую толпу низкорослых чернокожих охотников. Все дружно посмотрели на Бонго, словно сравнивая его с людьми, беснующимися внизу. Тот скрипнул зубами. А вот Свету не было никакого дела до комиссара. Он сейчас сравнивал свои впечатления с теми, что наградила его память погибшего чародея. Внизу живой волной неслось что было сил бродячее племя тутси. На его родном континенте тоже было племя перекати-поле. Они называли себя парсами и жили торговлей и случайными заработками.

А эти чернокожие дикари были прирожденными охотниками. Их дом был там, где наземь замертво падала добыча. Ну хотя бы тот же слон.

– Хотя, – молодой охотник оценил оружие дикарей, – как они смогут завалить его? Значит, впереди слонов ждет ловушка.

За взрослыми охотниками пробежали женщины и дети; следом едва ковыляли старики. Если племя сегодня добудет слона, эти дряхлые дикари еще поживут. В противном случае многие из них могли не пережить ближайших дней…

Словно в подтвержден6ии его мыслей о засаде впереди раздался громкий рев, полный мучительной боли. В ответ тутси, большая часть которых как раз бежала, пританцовывая, под Светом и его попутчиками, разразилась еще более громкими криками. Их вопли заглушили даже барабаны, которые не переставая задавали ритм травле. А те, что следовали за охотниками, пустились в настоящий пляс. Это был праздник дикой природы, где каждый участник чувствовал себя центром мироздания.

Как не громок был этот радостный шум, Свет расслышал в нем единственный вскрик, заполненный болью. И это был детский крик. Охотник тут же вскочил на ноги, и шум внизу мгновенно прервался. Племя смотрела на странного белокожего незнакомца, а тот протянул руку в их сторону, в то место, где на земле неподвижно лежал темнокожий мальчишка. Казалось, жизнь уже покинула его, уползая между камней серой змейкой.