Михаил Чернов: Мосты. Не разводи себя

Да, я очень сильно переживал из-за того, чтобы Аня прочитала то, что я для нее написал. Намного больше, чем о своей семье. Наверное, это плохо и аморально, но из-за своей семьи я не переживал вовсе. На то есть масса причин, но достаточно и одной – нам прекрасно живется отдельно друг от друга. Мы не нуждаемся в постоянном регулярном общении или встречах, не нарушая личного пространства и времени, появляясь лишь в самые трудные минуты. В самые трудные, обычно мои минуты, поскольку родители значительно мудрее и разумнее. Поэтому ради Ани я опоздал уже часов на восемь, и мог бы еще часов на триста-четыреста.

Я достал из своей сумки толстую тетрадь в клетку. Нет, я не пишу от руки, просто отпечатанный материал я храню между страниц обычной тетради формата «а четыре». Оставив листы на столе, я ушел на полчаса, чтобы оставить ее одну.

Следующие полчаса я решил провести в кофейне на соседней улице. Там работает управляющим мой давний приятель.

На улице было очень свежо из-за холодного воздуха, поэтому я добирался легкой трусцой, успев выкурить всего половину сигареты. Продавщица в цветочном магазине на первом этаже уже не машет рукой при встрече, а антиквариата напротив и вовсе нет. «Ничто не вечно» – думаю я, пока открываю дверь.

«Здравствуйте!» – таким, слегка детсадовским по интонации и голосу приветствием, меня встречает персонал. Это не то пафосное место, куда ходят за сервисом и публикацией луков еды в «Инстаграм». Это кофейня, куда человек среднего класса обязан поиметь желание прийти, а потом и желание прийти еще. И для этого весь персонал обязан произвести на него впечатление своим слегка дебильным, но дико позитивным поведением. Мне ли не знать, учитывая, что несколько лет назад я был одним из тех, кто тренировал этих самых людей.

Данила сидел за небольшим столом для двоих. Он не знает, что я в городе, а поэтому точно не слабо удивится:

– Здорово, мужик.

Подняв голову от тарелки с кесадильей, он взглянул на меня:

– Да ладно? Вот так да! Почему не написал даже?!

– Да я так, ненадолго, решил сделать сюрприз.

Он протянул мне свою руку. Мы не виделись уже больше года, и я успел забыть о его ампутированном среднем пальце. Да не, не такая уж и грустная история – он был очень подающим надежды бариста, как однажды, во время погрузки новой кофе-машины, весом триста килограмм, не меньше, ее случайно уронили ему на руку, точнее, на тот самый палец. Нет, врачи пытались что-то предпринять, но приняли решение об ампутации. Теперь он не может толком варить кофе, точнее темперовать кофе в холдере, а милостивый генеральный директор предложил ему кресло управляющего. Очень теплое и мягкое кресло. Из минусов – он теперь не может показать фак, когда его левая рука занята, как и не может доставить любой девушке удовольствие во время предварительных ласок, ведь это был самый удобный фаланг.

– Когда приехал?

– Сегодня, в шесть утра. Буквально на выходные. Как сам? Маша, работа?

Он рассказал мне про рост на работе, про вновь заигравшую любовь со своей пассией и про планы свалить из этого города. Планы такого плана (ну и сказал) есть в голове буквально каждого молодого жителя этих мест. Проблема в том, что у большинства это так и остается – планом. Мне, наверное, просто повезло, что моя мудрая, духовно развитая мама, в свое время не стала возражать моему уезду из города по поводу поступления в Московский педагогический университет на факультет юриспруденции. Помимо этого она еще и подогрела меня хорошенькой суммой, которой хватило на переезд, аренду и учебу за первый семестр. Правда, учебу я в итоге бросил, отучившись менее года, поставив маму просто перед фактом. Смело, да, для семнадцатилетнего парня, воспитанного строгими нравами? Очередное доказательство того, что смелость очень тесно граничит с глупостью. Тем не менее, мама разозлилась и сказала:

– Вот, теперь я вижу, что у меня по-настоящему взрослый сын.

– Мне всего лишь нужно было бросить учебу, чтобы ты так подумала?

– Нет, это было не обязательно, но я вижу, что ты совершил осознанно такой смелый и ответственный («Или безответственный» – поправляю я ее) поступок, даже не спросив моего мнения. Это по-мужски.

Поняли? Уже тогда, пребывая девственником, я был обладателем тех самых больших и твердых яиц, среди рожденных весной девяноста третьего года.

Тем временем, Данила интересовался, сколько денег необходимо собрать для переезда в северную столицу.