Олег Гончаров - Ночь Сварога. Княжич

Не широка Ирша-река и не глубока, вроде, а где попало не перейдешь. Уж больно круты у нее берега. Чащей непролазной поросли. И захочешь к воде спуститься, да не сможешь. Либо в корнях на крути завязнешь, либо шею свернешь, с крутояра скатываясь.

Лишь в одном месте есть спуск пологий, только и тот прикрыт. Переправа под надежным приглядом. На левом берегу стоит Малин-град. Невелик городок, да срублен крепко.

Два лета назад велел князь Мал, в честь рождения дочери, на месте рыбацкой веси крепость заложить. И дочке почет, и дорога на Коростень с полудня присмотрена.

У Малина-града стены стойкие. Из вековых дубов, да в два наката. Глиной склизкой обмазаны. Ни воды, ни огня не боятся. По верху стен клети с бойницами, тесом от непогоды крытые. Да две башенки ворота под защитой держат. Не город, а орех-лещина твердый.

И пусть защитников у Малина не много, всего-то одна лодья воинов, да человек тридцать напуганных нашествием рыбаков с чадами и еще пара огнищан с домочадцами, но с наскоку Игорю взять городок не посчастливилось.

Немало воинов полянских, древлянскими стрелами истыканных, унесла Ирша-река. Для них переправа под Малином дорогой в Горы Репейские обернулась.

Тем же, кто живыми под стены городские добрался, еще меньше повезло. Окатили их кипятком защитники.

– Это для сугреву вам! – кричат.

Обратно в реку пришлось полянам окунаться. Из холодной воды в горячую. Из горячей воды в холодную. И впрямь баня получилась. Только стрелы древлянские всласть попариться не дают.

Из трех сотен человек, посланных Игорем на штурм, обратно чуть больше половины вернулось. Да и то, многие из выживших ранены или ошпарены.

Пока войско полянское в становище своем раны зализывало, да на древлян ругалось, каган киевский со своим воеводой совет держали.

Вышли на крутой обрыв. Встали под огромной сосной. Внизу Ирша течет, безучастная к людским делам. А на том берегу городок стоит. Смотрят на тот берег конунг с ярлом. Вот он, Малин. Как на ладони. А пойди, возьми его.

– Что же делать, Асмуд? Что делать? – Игорь от досады ногти грызет, ногой топает.

– Думай, конунг, – Асмуд оперся на рукоять своего боевого топора, внимательно разглядывал город на том берегу, словно что-то прикидывал. – Думай, конунг, – повторил он, – потому как с нахрапа нам его не взять.

– Может, измором возьмем? – Игорь старался найти выход из положения, но не находил и от этого еще пуще злился.

– Некогда их измором брать, – спокойно ответил старый варяг. – На то не один день понадобится. А нам к Коростеню спешить надо, пока Мал с дружиной по ятвигским уделам бродит. Наверняка княгиня Беляна уже знает, что мы к ней в гости заглянули. Готовится, небось, столы накрывает, – и рассмеялся.

– Ну? – каган нетерпеливо одернул старика.

Тот сощурил глаз, посмотрел на Игоря и, сграбастав усищи в кулак, забросил их за плечо.

– Вижу, – обрадовался каган, – придумал ты что-то. Ведь придумал же?

– А знаешь что, конунг? – старик забросил на плечо свой топор. – Я думаю, что пришла пора горшки цареградские в дело пустить.

– Да ты что? – отмахнулся Игорь. – Их же всего четыре штуки осталось.

– Вот два здесь и потратим. А два для Коростеня оставим.

– Жалко, – сказал каган.

– Жалко у пчелки в заднице, – зло посмотрел Асмуд на Игоря, но, словно спохватившись, отвел глаза.

– Вели своим дикарям, – кивнул он на становище войска полянского, – чтоб нашли в лесу три елки поравнее, и дубок покрепче. Будем приспособу мастерить.

Весь остаток дня и, почитай, половину ночи в полянском становище стучали топоры.

– Что-то затевают Перуновы пащенки, – сказал малинский посадник, вглядываясь с башни в огни на правом берегу Ирши.

Не знал он, да и знать не мог, что все это время поляне готовили ему, и всем оказавшимся под его защитой Даждьбоговым людям страшный подарок.

Войско полянское разбилось на ватаги, и у каждой было свое дело. Одни мастерили крепкие колеса, другие прорубали дорогу к круче, с которой утром наблюдали за Малином-градом Игорь со своим воеводой, третьи…

Жарко пылали костры в стане захватчиков. Светили ратникам, ставшим на время плотниками, чтоб ненароком не ошиблись, да не оттесали лишнего. А те старательно обтесывали дубовое бревно. На брус его сводили.

Под водительством Асмуда, воины ладили приспособу.

– Эй-эй, – прикрикнул на плотника старый варяг, – не егози! Уже лишку снимать начал!

Он подошел поближе к работникам и принялся пальцами замерять размеры бруса.