Юлия Богатырёва - Голос сердца

— Не знаю почему — вздохнула Оля — просто предчувствие, наверное, интуиция. Ты идешь на английский или как? — сменила она тему.

— Иду, иду, куда же я денусь. — откликнулся я.

Английский язык, который сегодня стоял двумя последними парами в нашем расписании в этот момент интересовал меня меньше всего. Я внимательно разглядывал Соколову. Мы вместе пошли через фойе в другое крыло здания, где располагалась нужная нам аудитория. А я думал о том какая же все-таки странная девушка идет рядом со мной. Она не была похожа ни на одну из моих знакомых. Она думала и говорила совсем не так как другие. Я никак не мог предугадать, что она скажет или как поступит в следующий момент. Не понимал как устроено ее мышление, а так хотелось! Соколова как будто была сложной головоломкой, которую мне непременно было надо разгадать. Вот кто мне сможет объяснить: почему она вдруг передумала и согласилась мне помогать? А какой характер! С виду тихая и спокойная, мягкая и податливая, кажется, что из нее можно вылепить что угодно, как из пластилина. Ага, как же! На деле оказалось внутри она — кремень: да я чуть наизнанку перед ней не вывернулся пытаясь заставить ее согласиться делать то, что она решила не делать! И все равно без толку. Но потом вдруг взяла и согласилась. И неподкупная к тому же — редкое качество в наши дни.

Оля вдруг поежилась. А потом недовольно проворчала, продолжая идти вперед и смотреть прямо перед собой:

— Слушай, Адам, прекрати уже так внимательно меня разглядывать. Я себя чувствую будто под микроскопом. Ты уже третий день так на меня смотришь, что я сама себе кажусь редким насекомым, которое нужно всесторонне изучить и поместить в свою коллекцию! Может, хватит уже, а? Если ты хочешь что-то спросить, так спроси прямо.

Сначала я очень удивился тому, что она так точно определила о чем я думаю, она же на меня не смотрела! Сравнение с насекомым меня рассмешило. И только потом до меня дошел смысл всего высказывания. Значит, предлагаешь спросить прямо — отлично — я буду круглым идиотом, если откажусь:

— Оль, почему ты передумала? Я же видел, ты ни в какую не соглашалась мне помогать. А потом вдруг раз — и согласилась. Почему?

Она немного помолчала, потом ответила:

— Хочу провести эксперимент. Я раньше не дружила с такими личностями как ты, мне любопытно что из всего этого получится. Пока не попробуешь — не узнаешь, вот я и согласилась попробовать.

— Значит, только из любопытства? — разочарованно уточнил я. Мы как раз подошли к двери аудитории, но заходить не стали, предпочитая разговаривать в коридоре без лишних ушей. Ольга взглянула на меня, а потом вдруг засмущалась и, стараясь на меня не смотреть, произнесла:

— Нет, не только. Мне понравилось твое стремление обрести контроль над собой. Я готова поддержать тебя в этом. Видишь ли, у меня очень мало друзей, поэтому тех, которые есть, я ценю и многое готова для них сделать. Для меня друзья — это люди, которые тебя всегда поддерживают и принимают таким какой ты есть, ничего не требуя взамен. Так что если ты теперь мой друг, то я могу тебе помочь и помогу. Буду помогать и поддерживать столько, сколько понадобиться, до тех пор пока в моей помощи больше не будет необходимости. Даже если мои предчувствия окажутся верны и потом я об этом пожалею. Но и ты ради меня должен будешь готов сделать тоже самое. Если мне когда-нибудь понадобиться помощь, поддержка, дружеская забота или участие, ты сделаешь все возможное и невозможное чтобы мне их оказать. И я на это рассчитываю, ведь теперь ты мой друг. Вот поэтому я согласилась. Теперь тебе все ясно, Адам? — девушка искоса взглянула на меня, проверяя мою реакцию на ее слова.

Сказать, что я был удивлен — это значит ничего не сказать. Этот ее ответ поразил меня своей предельной честностью и искренностью. Так странно: у меня как будто потеплело в груди, а на душе стало удивительно приятно. Это стало для меня полной неожиданностью, и ошарашило меня настолько, что я даже не знал, что сказать. А Ольга ждала ответа.

Пока я пытался разобраться со своими ощущениями, она видимо, решила, что быть ее другом мне не по зубам, потому что сказала:

— Так, кажется, ты не согласен с моими словами. Может у нас разное понятие дружбы и то, что я сказала, тебе не по душе? Если так, то еще не поздно все отмотать назад и вернуться на прежние позиции. Надо же как я сглупила — досадливо поморщилась она — надо было сразу этот момент обговорить…

— Нет — прервал я ее, наконец, совладав с эмоциями — все правильно. Ничего назад отматывать не надо. Понятие дружбы у нас совпадает.