Ирина Куренкова - Встреча в новой эре. Книга вторая

Было также предписано: больше гулять, меньше пить воды, и никаких стрессов! Полезно также иметь дело с красивыми вещами, слушать классическую музыку, и вообще – как можно больше положительных эмоций! Мне предложили даже занятия в бассейне специально для беременных женщин. Естественно за дополнительную плату. Я с радостью согласилась, поскольку физических упражнений мне действительно не хватало. Утреннюю гимнастику я не делала после того, как испытала боль в пояснице ещё в Париже.

Илонка тогда меня очень напугала понятием «угроза выкидыша». Было очень смешно, когда она пыталась мне это объяснить на трёх языках с тремя толковыми словарями. Русским, Английским и Польским плюс ещё несколько билингвистических. Польско-Английский, Англо-Польский, Англо-Русский и Русско-Английский. В общем, в нашем доме был настоящий Вавилон, и скопилось приличное собрание словарей. Не общались только на французском – его знала я одна и на немецком – его знала только Илонка.

Мы продолжали работать над романом. Моя помощница решила, что сразу будет переводить его на польский язык.

– Такая литература сейчас очень популярна в Польше. Когда первая книга будет готова, я попробую предложить её издательствам здесь. А потом уже ты сама найдёшь другого агента в Штатах. (Ага, значит про то, что я из другого времени не поверила!)

Я была ей очень признательна за то, что она так серьёзно взялась за дело. Я помогала ей по дому и даже научилась кое-что готовить. Кроме того, я уговорила её бросить, наконец, свой газетный киоск, так как я теперь вносила свою долю на ведение хозяйства. От денег, полученных за картину, оставалось около тридцати тысяч. Они исчезали довольно быстро.

Я уже начала ориентироваться в ценах и вообще денежных знаках, которые в каждой из стран были свои, и только Американский доллар был востребован в любой стране мира. Теперь я поняла, почему мы продавали картину за доллары. Пока мы жили безбедно, но я решила не бросаться деньгами, так как судьба спрятанных картин пока была неизвестна.

Остаток денег мы положили в банк на имя Илонки. Она долго упиралась и отказывалась, но я её убедила, что так будет лучше, поскольку она гражданка этой страны и паспорт у неё настоящий. Она была очень тронута моим доверием. Кроме того, мы с Илонкой были уверены, что впереди нас ждут большие гонорары. Я работала над книгой каждый день, но без фанатизма. Мы обе понимали, что переутомляться и даже просто сидеть целый день за компьютером вредно для ребёнка.

Яцек, наш шофёр и по совместительству помощник во многих делах, который уехал на похороны матери, позвонил из Гданьска и сообщил, что поживёт ещё месяц у отца, так как боится оставлять его одного после смерти мамы, а ехать с ним в Краков отец отказался.

Другого личного шофёра мы искать не стали. Так уж получилось, что периодически нас возил Антон. Он не пытался пригласить меня куда-то одну и приглашал нас обеих. Как мне казалось, он был рад и этому. Похоже, что даже моя беременность, которую скрыть было уже невозможно, его не смущала. Он по—прежнему разыгрывал влюблённого, хотя я ему абсолютно не верила. Женщина всегда чувствует, когда она нравиться мужчине. Рядом с Антоном я этого не ощущала. Что касается меня, я вообще испытывала к нему антипатию. Он казался мне каким- то скользким и абсолютно неискренним человеком, но выбирать нам не приходилось. Кавалеры не толпились у нашего подъезда, а мужская помощь периодически была необходима, особенно в отсутствие Яцека.

Ещё одним аргументом была его машина. Антон устраивал нам культурные программы. Например, мы ездили с ним смотреть «Даму с горностаем» и другие шедевры живописи, которые хранились в здешних дворцах. Вообще, к своей истории здесь относятся очень трепетно и старинная столица Польши даже в этот, далеко не самый лучший сезон, выглядела очень красивой.

Я занималась польским и по учебникам, и с Илонкой. Она принесла мне очень ценную книгу по истории Польши, изданную на двух языках – польском и английском. Я ещё раз убедилась, что не только разговорный, но и литературный английский претерпел много изменений, дойдя до наших дней. Узнавая новые исторические факты, я одновременно расширяла свой словарный запас в польском. Читая Историю Польши, я поняла, что отношения с Россией уже в течение многих веков были очень непростыми. Но это совсем не отменяло взаимодействия культур.

Если Антон предлагал нам билеты в театр, мы не отказывались, а вот по ресторанам с ним не ходили. Он, правда, быстро понял, как угодить дамам. В ожидании решения всех своих вопросов, связанных с эмиграцией он просто скучал, а мы составляли ему компанию. Заодно он совершенствовался в английском, разумеется, не замечая отклонений в моём варианте, так как сам не был носителем языка и все недопонимания относил на свой счёт.