Натали Якобсон: Лебедь и дракон

Пришлось долго блуждать в темноте, прежде чем Роза оказалась в пещерной сокровищнице. Так значит, тролль ее не обманул.

– Выбери себе, что хочешь! – предложил он.

Роза осмотрелась по сторонам. Кругом лежали слитки золота, самородки, цветные каменья. Так вот где обитают тролли. Роза прикоснулась к кучке серебряных монет, пропустила меж пальцев золотую пыльцу.

Тролль сам предлагал ей взять, что она захочет. Бедняки мечтают разбогатеть подобным способом. Но Роза была не из любителей легкой наживы. Кроме того, опасно принимать подарки от сомнительной личности.

– Спасибо, но я не нанималась к вам на работу и вы не обязаны мне платить, – произнесла Роза. Однако в ее изумрудных глазах появился озорной огонек. Не может же она признаться хозяину пещеры, что боится принимать его дары.

Тролль молчал, ошарашенный такой честностью простого смертного. Даже короли ведут войны из-за разных драгоценных стекляшек. Но чтобы у красивой, человеческой девчонки не было никаких корыстных мыслей? Такая новость даже волшебному существу показалось невероятной.

– Постой! – крикнул тролль, заметив, что Роза пятится к выходу. – Возьми то, что найдешь у входа в пещеру. Иначе лес тебя не отпустит.

Роза вспомнила о его словах только, когда выбралась из полутьмы на солнечный свет. О чем может идти речь, если вокруг ничего нет, кроме травы и куста волчих ягод. Принцесса хотела уже пройти мимо, как вдруг увидела, что прямо на кусте висит венок из голубых незабудок. Очаровательная вещица. Жаль только, что к концу дня цветы увянут.

Девушка взяла венок и одела себе на голову. Хоть он и не сочетался с одеянием Розы, зато представлял собой идеальное украшение для ее длинных, шелковистых волос.

Дорогу назад Роза нашла легко. Солнце стояло в зените. Аромат цветов и трав окутывал лес. Временами Розе казалось, что кто-то следит за ней. Она чувствовала пристальный взгляд на своей спине. Чье-то горячее дыхание обжигало ей затылок. Чьи-то руки тянулись, чтобы схватить ее. Но, когда она оборачивалась, то видела лишь пустынную тропинку и райских птиц, перелетавших с ветки на ветку. Венок будет охранять свою хозяйку до тех пор, пока в его чудесном плетении не увянет последняя незабудка.

Подъемный мост был опущен. Роза беспрепятственно вошла в замок. Во внутреннем дворике царило приятное оживление. На стенах стояли часовые, куда-то спешил сокольничий. Румяная служанка доставала воду из колодца. Лакеи шептались по углам. Лишь менестрель со своей виолой одиноко стоял в стороне. Должно быть, его выгоняют с работы, иначе с чего ему унывать.

Пухленький герольд подбежал к Розе и отвесил ей поклон, чуть ли не коснувшись лбом земли.

– Ее величество ждет вас в своих апартаментах! – торжественно сообщил он. С чего это вдруг главный ленивец замка стал таким сердобольным. Раньше он отсыпался весь день на чердаке, к вечеру выбирался и продолжал клевать носом на королевском приеме, а затем отправлялся пропустить по кружке эля с конюхами. На службе его держали лишь по милости короля. А сегодня он встал раньше полудня, суетился и волновался. Его будто бы подменили.

Роза поднялась в личные покои королевы. Роскошные комнаты занимали весь второй этаж. Одно лишь богатство обстановки говорило о том, что королева Одиль любима всеми, в том числе и самим королем, что в нынешние времена большая редкость.

Спальня и будуар пустовали, а в небольшой каморке кто-то тихо пел. Там, перед слюдяным окошком, кружком сидели королевские пряхи. Веретена быстро кружились, тонкая нить проскальзывала меж умелых пальцев. Крутилось колесо прялки. Роза засмотрелась на работавших женщин, но они даже не подняли голов, чтобы поприветствовать ее. Они слушались лишь своей госпожи.

Роза прошла дальше, в светлую залу. Здесь на столе лежала шахматная доска, рядом валялись фигурки из слоновой кости – партия не окончена. Королева любила эту забаву, но всегда играла лишь черными фигурами. Часто она и король проводили вечера по разные стороны стола за шахматами. Но в последние месяцы отец Розы стал уделять все свое внимание политике.

Королева Одиль стояла в самом конце залы и рассматривала цветастый гобелен, где в ярком смешении красок возможно было разглядеть лишь величавые силуэты единорогов и оранжевое оперение жар-птиц. Рисунки были настоль искусны, что, казалось, вот-вот оживут и воздух наполнят сладкие птичьи трели.

Роза тихо откашлялась, чтобы привлечь к себе внимание.