Array Катори Киса - Абсолют

Скорпиус некоторое время молчал, закаменев, а потом тихо сказал:

— Я не удивлен. Извините, сэр. Спокойной ночи.

Он отвернулся от Гарри и аппарировал раньше, чем тот осознал происходящее.

«Малфой, что, издевается? Какая тут может быть спокойная ночь? — Гарри растерянно моргнул и затаил дыхание, ощутив неприятный зуд зарождающего выплеска. Вот только этого за сегодня не хватало», — обреченно подумал он и шагнул к столу, опираясь на руки и стараясь успокоиться. И видимо, зря. Стоило лишь взглянуть на стол — а ведь еще каких-то пятнадцать минут назад ничего не предвещало ссоры — как сдерживаемые потоки пронеслись под кожей бурной рекой и, будто просочившись сквозь нее, образовали над головой воронку. Прекрасно зная, что за этим последует, Гарри закрыл глаза.

Ветер стих и прекратился звон бьющихся стекол. Гарри открыл глаза, обреченно огляделся вокруг, достал из кармана палочку и принялся восстанавливать то, что еще до сегодняшнего вечера было его кабинетом. Да, он уже и подзабыть успел, каково это, за пару секунд разнести все вокруг в щепки — такого не случалось с ним со времен развода.

Стол и ковер восстановить не удалось, зато отлично получился шкаф. Гарри полюбовался своей работой, горько усмехнулся и с чистой совестью махнул рукой на распыленное кресло. Все равно оно никогда ему не нравилось. Еще со времен развода, да…

Облокотившись на шкаф, он достал палочку и крепко задумался. Теперь, когда злость и обида поутихли, он готов был настучать себе по голове. Нашел, на кого повышать голос и с обвинениями лезть! Осталось только пойти на детскую площадку и отобрать у всех конфеты. Даже у родителей. И ведь взрослый вроде человек, опытный, блядь! Старший товарищ, терпеливый мудрый наставник, да.

Да какая, к черту, разница, как тебя называют, если при этом смотрят так и говорят про космос?! И неужели так трудно наконец понять, что есть вещи, которые нельзя говорить Малфою? Да и любому человеку, у которого комплексов больше, чем волос на голове…

Тут Гарри стало так паршиво, что он все-таки начал чинить кресло. И бросил, так и не собрав толком ни кусочка. Скорпиус чертовски неправильно все понял, и нужно было как можно скорее вдолбить в его чересчур умную глупую голову, что нормальные люди не думают о том, нормально ли то, что они делают. Они просто делают это — трахаются, ругаются, целуются и разговаривают. И даже делают глупости.

Он аппарировал, представив себе уютный магический дом на берегу озера. А стол завтра с математической точностью починит Скорпиус.

Очутившись в пустой гостиной, Гарри с удивлением обнаружил, что без труда преодолел охранные чары, даже не поранившись. И это было очень странно, что чужая магия, достаточно мощная и сложная, вот так легко впустила его, не причинив никакого вреда. Аппарируя из кабинета, Гарри уже приготовился продираться через путаные узлы магических сетей, обходить ловушки и наверняка нарваться на парочку заковыристых препятствий, но он ошибся — малфоевская магия услужливо расступилась перед ним, будто зазывая в гости.

Решив, что поразмыслит на этим позже, Гарри, не задумываясь шагнул к ведущей на чердак лестнице, преодолевая одну пружинистую ступеньку за другой. Что-то подсказывало, что Скорпиуса он непременно найдет в совятнике.

Чутье не обмануло и на этот раз. Так есть, Малфой оказался на чердаке, окруженный верными птицами. Он стоял около дупла с малышами, спиной к двери, и, видимо, погруженный в свои мысли, и не заметил присутствие незваного гостя. Зато заметили Сола и Йока, что сидели неподалеку на ветках и с нескрываемым беспокойством наблюдали за хозяином. Озадаченно глянув на Гарри, совы громко ухнули и захлопали крыльями.

— Скорпиус… — позвал его Гарри. Получилось очень тихо, потому что на сей раз командный голос главному аврору изменил.

Сначала показалось, что Малфой все-таки знал о его присутствии, потому что он не вздрогнул, не повернулся и никак не отреагировал, но потом Сола озабоченно ухнул, привлекая внимание хозяина, и Скорпиус обернулся. Скользнул по Гарри равнодушным взглядом, посмотрел на Солу, и вдруг резко повернул голову, прикипая взглядом к Гарри.

— В мантии! — сказал ошарашенно. — Значит, не воспоминание.

— Нет, — покачал головой Гарри, — живой, настоящий и настолько наглый, что явился без приглашения, — выдавил улыбку и облокотился о наличник, не в силах сделать и шага — казалось, ноги налились свинцом и приросли к полу.