Екатерина Гартнер: Приключения Елены Федоровны. Волшебные повести для взрослых

Ольга уже ожила и, засунув в рот сигарету, искала спички. Елена Фёдоровна вынула из кармана коробок и протянула соседке. Та закурила и помолчала. Вид у нее стал загадочным.

– Ну, нельзя сказать, чтобы никто, – она кокетливо одним глазом взглянула на Елену Фёдоровну. – Долгун заходил. Очень, кстати, импозантный мужчина.

– Да ну? – Елена Федоровна сделала вид, что ничего об этом не знает. – А что ему от вас нужно?

– Ничего. Просто хотел меня поддержать. «Эх, Оля, – говорит. – Эх, Оля, я бы и сам… Если, – говорит, – вам сарай починить или что, – обратитесь в правление». Так и сказал. – Ольга Викторовна явно услышала в его словах нечто большее. – Он бы и в дом зашел, но я не пустила. Как я могу в таком виде? Через дверь поговорили.

– А бумагу он вам никакую не показывал? – спросила Елена Федоровна.

– Показывал. Показывал. Я через дверь подписала. Как вы думаете, Елена Фёдоровна, скоро у меня этот отек спадет?

– Примерно через неделю. А вы не прочитали, что там написано?

– Как же я могу через дверь? Долгун сказал, что еще зайдет, проведает.

– Вы с ним поосторожнее! Кто знает, что у него на уме! – предупредила Елена Фёдоровна.

– Не каркайте! – Ольга недовольно нахмурилась. – Он просто неравнодушный человек. И при этом у него такая жена! Монстр! Как же все-таки хорошим мужчинам не везет с женами!

– Муж и жена – одна сатана. Не забывайте! – выходя из дома, сказала Елена Фёдоровна.

– Ах, не беспокойтесь! – прощебетала Ольга Викторовна. – Мне сейчас ни до кого нет дела! Вы вдохновили меня! За работу! За работу! – и она бросилась к столу.

Результатом своего визита к несчастной соседке Елена Федоровна осталась недовольна. Конечно, Ольге она помогла, это – да, это прекрасно, но она-то рассчитывала на другое! Ей срочно нужно было узнать, что за бумагу подписали за последние две недели почти все обитатели садового товарищества «Энтузиаст».

Как ни странно, никто этой бумаги не читал. Ну, с Володей с четырнадцатого участка всё понятно. Долгун заходил к нему (Елена Фёдоровна сама видела) вечером, с тяжелой хозяйственной сумкой. И что там Володя наподписывал, никто теперь и не узнает.

Галина, соседка слева, с Еленой Фёдоровной не разговаривала – ей не нравилось, что та развела у себя сорняки. Так что спросить у нее возможности не было.

Склочный Стружкин – старший, подписывая, не смог удержаться— поссорился с проходящим мимо Иваном Самсоновичем и поэтому не помнил, что там было написано.

Скрытная Лисичкина, конечно, что-то знала, но никому, естественно, не говорила.

Даже сплетница Таня Лямина, специально приезжавшая в Энтузиаст «глотнуть свежего воздуха» и узнать последние новости, ничего не помнила. Подписывая письмо (а это было письмо с просьбой обустроить зону отдыха на берегу озера, как ей было сказано) она жадно слушала рассказ Долгунихи про визит Мишкиной жены.

Дело было так. После обеда Таня в одиночестве сидела в шезлонге под березой. Работать в саду в такую жару было невозможно, и она предaвалась, по ее собственному выражению, dolche fаrniente 1 1 dolche farniente (ital.) -сладкое безделье . Её друг (сожитель, как неодобрительно называла его Клавдия Петровна) уехал по делам в Москву. Тане было абсолютно нечем заняться. В это время зашла Долгуниха.

– Слыхали? – сказала она. – К Ольге ночью Мишкина жена приходила!

Татьяна как сидела, так и подпрыгнула.

– Как! Да вы что? Не может быть! – с неё мигом слетел сон.

– Приходила, приходила. С вечера за забором пряталась. В окно подглядывала.

– Скажите пожалуйста! Ну! Ну!

– Ну! Так и просидела целый вечер. Кстати, муж тут вот бумагу составил. Чтобы забор вокруг участков укрепить и замок навесить. Заодно и зону отдыха оборудовать. А то шляются всякие. Вот, подпишите.

Татьяна схватила ручку и подписала.

– Ну, а дальше? Ну, пряталась, а дальше что?

– Дальше что? Окно ей разбила – вот что. Мишку забрала. Ольга с утра на улицу не выходит.

– Что же это такое! Как же я ничего не знаю? – запричитала Татьяна. – А я как раз хотела к ней пойти. Ведь как чувствовала! Что же я?

– Она вам все равно не откроет! – охладила ее пыл Долгуниха. – Муж говорит, она никому не открывает.

– А я к Елене Фёдоровне. Может быть, она что-нибудь слышала?

– Скажет она вам, ждите.

Долгуниха поджала губы. Елену Фёдоровну она недолюбливала.

– Мне скажет, я уверена, – заявила Татьяна.

Но как-то так вышло, что и ей толком ничего узнать не удалось, кроме того, что у Елены Фёдоровны прекрасный сон. Зато сама Татьяна сообщила все подробности разговора с Долгунихой. А что было в бумаге, она сказать не могла. И даже рассердилась, когда Елена Фёдоровна её об этом спросила.