Алексей Бартенев - Бимен. Сказка

Сложнее было поставить ровно стремянку, чем упаковать улей в пакет. Операция заняла несколько секунд, теперь оставалось избавиться от жутких насекомых. Аккуратно, чтоб не повредить пакет, она несла его на вытянутой руке, интуитивно держа подальше от себя опасный сверток, который уже начал оживать. Хотелось бросить его и бежать, но нужно придумать, что делать дальше с этой опасной штукой. Нет ничего хуже скоропалительных решений, но страх не только сковывал движения, но и затормаживал работу мозга. Тлен свободной рукой взяла металлическое ведро, не спеша дошла до начала огорода, и, положив пакет на землю, накрыла его ведром. Потом начала оглядываться в поисках чего нибудь тяжелого, и не найдя ничего подходящего, поглубже вкрутила ведро в землю. Постояла так некоторое время, глядя на проделанную работу, кивнула, и довольная собой развернулась и уже собиралась идти, как путь ей преградила та самая оса, которая вылезла из гнезда еще под крышей. Все это время она следила за манипуляциями ведьмы, и ждала подходящей минуты, что бы спросить: «А что это ты делаешь с моим домом? И почему из-под ведра слышатся возмущенные голоса моих сестер?»

Казалось, все замерло, оса глядела на человека и ждала когда напасть, а человек думал, что может все обойдется и оса не нападет. Наивный человечишка. Подсознательно мы знаем, что ничего хорошего не будет, но в детстве, рассказывая сказки, нас научили верить в чудеса. И мы думаем, что все пойдет не так, что на этот раз точно пронесет…

Оса на мгновение качнулась назад, а потом нанесла удар в переносицу. Все произошло неожиданно, Ален пошатнулась, и сделала шаг назад. В реальность ее вернул звук опрокинутого ведра, который не спутаешь ни с чем. В животе снова похолодело, и казалось, что ноги отнялись. А когда она почувствовала первый укус, то мигом протрезвела, заорала, заохала, замахала руками, и высоко поднимая колени, побежала, куда глаза глядят. Осы начинали вылезать из дыры в пакете, которая появилась от вращения ведра, медленно поднимались в воздух, а потом, найдя обидчика, устремлялись в атаку.

*

Проезжая на своем стальном коне, педального привода, мимо дома местной ведьмы, до ушей Бимена долетел непонятный звук, похожий на бормотание, вперемежку с оханьем, и всхлипыванием. Машинально, повернув голову на звук, он увидел бодро скачущую Бабу Тлен, отчаянно размахивающую руками. «Пчелы» – подумал он, но через мгновение понял, что это кто-то неуправляемый, кто-то жестокий и бесстрашный – «Полосатые пираты. Осы»…

Верные друзья, которые постоянно следовали за нашим героем, уже получили команду, и начали оттеснять ос от их жертвы. Ален на секунду почувствовала облегчение и огляделась по сторонам, увидела за калиткой велосипедиста, и стала звать на помощь. Но он почему-то стоял и смотрел на нее стеклянными глазами. И ничего не делал, и не собирался делать. В ней начинала закипать слепая ярость: «Я, значит в беде, а этот молокосос стоит и смотрит, вместо того что бы помочь бедной женщине. Я тобой еще займусь, приползешь ко мне еще, а я буду стоять, и смотреть, как ты корчиться будешь». Из мечтательного состояния ее вывели новые укусы, но эти были какие-то другие, судя по ощущениям. Пчеловек даже не успел сообразить, когда пчелы окончательно оттеснили ос, и начали нападать на беззащитную тетку. Хотя понял почему. Он поймал, полный безмолвной злобы, взгляд, ее зеленых глаз: «Наверное, пчелы что-то недоброе почувствовали» – промелькнула догадка – «Пожалуй, слишком подозрительно будет, если мои друзья сейчас все улетят» – думал он – «Надо погонять их для виду» – и бросив велосипед, он перемахнул через забор, и принялся размахивать руками вокруг спасенной – «Кыш! Пошли отсюда!» – для пущей острастки кричал супергерой, гордый тем, как ловко он всех провел. Но, что-то искренней благодарности он не услышал, а в глазах Тлен читалась все та же ненависть. «Ой, спасибо, ой спасибо, да дай Бог тебе здоровья, да я бы без тебя пропала» – говорила тетушка Ален, а думала – «Стоял и ждал, когда сами разлетятся. Ничего, ничего, я с тобой потом поквитаюсь».

Спустя некоторое время, она смотрела на удаляющуюся спину, и губы ее беззвучно шевелились. Так происходило всегда, когда внутри злоба. Нужно ее передать кому нибудь, а то сама заболеешь. Ну и на кого посмотрит в этот миг ведьма, – тот и сляжет, с какой нибудь хворью. Насколько тяжело, зависит от проклятий, которые сыплются с ее губ. А вот, что там шепчут губы – это она не контролировала.