Молка Лазарева - Воля и разум (СИ)

Чужой голос затухал, становился тише с каждой фразой.

‒ Значит сейчас ты умираешь? Я ведь не глупая. И почему мне тебя ни капельки не жалко?

‒ Удивительно, но мне себя тоже не жалко. Совет напоследок хочешь?

‒ Ты, наверное, идиот, если думаешь, что я ему последую.

‒ Как хочешь, но в столицу лучше не возвращайся. Если тебя поймают, отволокут на обновление заклинания, и подсадят нового кукловода. Я надеюсь, ты девочка все же умная, на одни грабли дважды не наступишь.

‒ Иди ты к черту, со своими советами. Кем бы вы ни были, вы не имели права так поступать со мной.

‒ Работа у нас такая, тяжелая. Ничего личного, куколка…

И тишина.

‒ Голос, ау…

Ответа не последовало. Зато последовало ведро холодной воды вылитое откуда‒ то сверху. Резко открыв глаза, девушка обнаружила две вещи, первое ‒ голова больше не болела, второе ‒ сумасшедшая старуха все так же нависала сверху, обхватив руками Дашину голову, с ее одежды стекали тоненькие струйки воды.

‒ Аааа, отойдите от меня, ‒ резко дернувшись и вырываясь из захвата, предприняла попытку отползти подальше от Оксанки пострадавшая.

Чуть в стороне стояла Василиса, с ведром в руках, это видимо она окатила сидящих на полу, жидкостью, в качестве метода охлаждения пыла, из‒ за чего по всему коридору теперь разлилось мини‒ озеро. Первой опомнилась Матрена:

‒ Убирать сама будешь, ‒ строго вынесла приговор она, забирая ведро у Лиссы, ‒ а просто оттащить не вариант было?

‒ Да как же ее оттащишь? Она же в нее вцепилась мертвой хваткой, смотрите у Даши на висках синяки теперь.

Сама девушка синяков на себе не видела, а вот висевшее рядом зеркало, послушно отразило по пять маленьких синих кругляшка с каждой стороны лица, по числу схвативших ее пальцев. Это же, как вцепиться надо было, чтоб такие следы оставить?

Сидевшая на полу Оксанка тяжело дышала, словно после марафонского забега, в ее годы, сильное использование такой магии не могло пройти бесследно.

‒ Вы его убили? ‒ неожиданно сама для себя спросила у нее Даша.

‒ Выжгла сознание. Тело, скорее всего, живо, а разума нет.

‒ Вы вообще, о чем сейчас? ‒ не понимая вмешалась Лисса.

‒ О, том, как я спасла три шкурки, ‒ устало придвинулась к ближайшей стене Оксана, ‒ твою, свою, и этой человечки. Кто бы там не сидел внутри ее головы, он очень любил наблюдать за чужими секретами.

Повисло молчание, которое прервали Дашины всхлипы, кажется все произошедшее, наконец, начало доходить до ее сознания. Массивы всплывших воспоминаний бережно обрабатывались мозгом и раскладывались по полочкам, от чего девушке становилось морально все хуже и хуже.

Ужасно в один миг осознать, что половину десятилетия была марионеткой, жила с ложной целью в жизни, что на всей земле у тебя не осталось никого по‒ настоящему близкого и родного.

Дашу трясло, колотило, впервые за многие года она плакала, ей было все равно, что происходило вокруг нее ‒ вот Василиса держит ее за плечи, вот Матрена подсовывает стакан воды, заставляя его выпить, даже странная бабка из‒ за которой начался этот кошмар, настойчиво пытается докричаться до девушки. Сейчас хотелось свернуться калачиком и не слышать вообще никаких звуков, обхватить свои колени руками и рыдать в голос громко и сильно, реветь белугой, а потом кричать, топать, может быть бить посуду. Идеей фикс истерики ‒ стало настойчивое желание сорваться с места, побежать в архив и разнести там все к чертовой матери…

Все эти дурацкие бумаги, университет, диплом, практика, характеристики, ради чего? Все без толку…

‒ Почему она нам не отвечает? ‒ беспокоилась Василиса

‒ У нее шок, я пока у нее в голове была, много дурных вещей увидела. ‒ Оксана выглядела уже гораздо лучше, старушка быстро восстанавливалась от потери сил, ‒ У нее в сознании стояло столько внушений, блокировок памяти, невероятная нагрузка…наверное ей повезло, что я её заметила. А головная боль, это лишь последствие. Если бы ничего не изменилось, до конца недели она бы не дожила.

‒ Так помогите ей, у нее же наверняка в голове сейчас полная каша.

‒ Она и так настрадалась, лишнее вмешательство только повредит. Девочка сильная ‒ сама справиться. Максимум что могу посоветовать ‒ успокоительного дать, пусть спит до утра.

‒ Так не пьет же, ‒ возмутилась Матрена, безрезультатно пытаясь напоить Дашу каким‒ то отваром, ‒ ну не нос же ей зажимать, честное слово.

‒ Не надо мне ничего зажимать, ‒ сквозь всхлипы заговорила Даша, и констатировала себе диагноз. ‒ Нет, у меня никакого шока, я впервые вижу все ясно и четко…