Владимир Положенцев - Право на бессмертие. С вакциной от старости – в новую эпоху

– Как я рад тебя видеть! – полез обниматься Мазур. Но Янек отстранился и лишь протянул ему руку. Тот с готовностью пожал. И снова, сразу и неожиданно тело окаменело, а через подушечки пальцев потекла химическая лава. Куцка отчетливо слышал голос Мазура, хотя тот не открывал рта. «Перейти на другую сторону. Убить бы придурка. Переспать с Натусей».

– Не получится, – вырвал руку из потной ладони Янек.

– Извини, не понял. Что не получится?

– Ничего. Если и переспишь с Натусей, то только на том свете.

Войцех напрягся, пристально взглянул в глаза Яну, потом натужно рассмеялся, погрозил пальцем:

– А-а, сразу видно, много общаешься с русскими, с утра уже выпил водки.

– По утрам они водку не пьют и вообще, вполне приличные люди, в отличии от тебя, скотина.

– Я как-то не совсем уловил…

– Сейчас уловишь.

Куцка сжал в кармане связку ключей, один из них, штыревой, просунул между средними пальцами и без размаха, резко ударил в правый глаз Мазуру.

Тот схватился за лицо, закричал. Из-под пальцев потекла черная кровь. Не промахнулся, с удовлетворением подумал Янек. Будешь знать как на чужих баб облизываться. Стоял и наслаждался муками бармена. Крик Войцеха перешел в булькающий рык, свободной рукой он размахивал в воздухе, будто пытался нащупать выход из темной пещеры. Уперся коленями в невысокий каменный парапет набережной и вместо того, чтобы сделать шаг назад, подался вперед и перевалился через ограждение. В реку упал, словно мешок с картошкой.

Ну вот и славно, сказал себе Янек. Осмотрелся по сторонам. В этот ранний час на набережной никого не было, а машины проносились мимо, как всегда ни на что не обращая внимания.

Зашел в ближайшую закусочную, заказал крепкий кофе. Сделал пару глотков и вдруг спокойствие и хладнокровие испарились. Его охватил ужас. Боже, что же я наделал…

Виза в Россию было открыта, повезло сразу купить билет на поезд. Туристов и коммерсантов, желающих ехать в Москву, в связи с евросанкциями, в последнее время заметно поубавилось.

Биофизик Касаткин, выслушав рассказ Янека Куцки, напряженно барабанил пальцами по журнальному столику. Поляк заявился к нему ночью, весь мокрый от дождя. Да, это был не прежний Янек с надменным и наглым взглядом. Теперь он напоминал ощипанного куренка с синим клювом и мертвыми глазами. Не успел ученый открыть дверь, по привычке не спросив «кто там», Куцка ввалился в квартиру, прислонился затылком к стене.

– Профессор, я не знаю что со мной, – выдавил он тяжело. – Но я, кажется, с легкостью убил двух человек. Нет, не просто так, я ясно слышал их подлые мысли. И после этого я каменел душой и телом. Это все ваша вакцина, вы во всем виноваты. Я хотел бы…

– Примите сначала горячий душ, – указал ученый на дверь в ванную комнату, – чистое полотенце там есть, халат принесу.

Через полчаса вымытый, побритый, гладко причесанный, но не менее подавленный Янек сидел в гостиной напротив Арнольда Марковича. Его колотило, он кутался в махровый китайский халат.

Касаткин налил ему четверть стакана водки.

– Давайте еще раз, подробно и по порядку. Что и каким образом вы слышали, что при этом ощущали. И кого, черт возьми, убили.

– Вы не позвоните в полицию?

– Всегда успею.

Янек поведал о том, как проснулся утром, положил руку на плечо своей девушки.

– Я слышал ее желания: бросить меня, уехать с Домбровским в Альпы. Но главное, она потом подтвердила, что именно об этом и думала!

– Может, вы когда-нибудь встречали Домбровского, кто-то говорил о нем?

– Нет. Не это важно. Она подумала, что не любит меня и потом в этом сама призналась.

– Ну, знаете, молодой человек, женщины любят наставлять нам рога, а когда их прижимают к стенке, вместо того, чтобы защищаться, идут в атаку. Только с виду они хрупкие существа, внутри – хищные, безжалостные самки.

– Хорошо. А Войцех Мазура? «Перейти на другую сторону. Убить бы придурка. Переспать с Натусей» – его мысли.

– Это тоже не доказательство побочного воздействия моей генетической вакцины. Вы были так потрясены изменой Натуси, что увидели врага-соперника в первом встречном, коим оказался бармен.

– А химическое вещество, которое я ощущал подушечками пальцев? Оно вливалось в меня расплавленной массой. Я читал его, понимал… Помните, кто-то сказал – мы – это наши желания. А желания, в том числе и любовь – набор химических реакций.

– Что ж, – улыбнулся профессор, – общение с научным миром не прошло для вас даром. Дофамин, окситоцин, фенилэтиламин, эндофрин. Эти нейромедиаторы и гормоны выделяются головным мозгом, надпочечниками и железами внутренней секреции в зависимости от состояния организма и ситуаций. Да, они определяют наши мысли и поведение, но до конца еще не изучены. Поэтому списывать все на химию нельзя.