Илья Романов - Бестолочь

Отдельно стоит рассказать про народы. Про людские народы разговоров я специально не заводил, но по оговоркам и недосказанным фразам понял, что меня причисляют к западным варварам. В моей же ситуации гораздо лучше быть варваром, чем «с пеной у рта» доказывать всем, что ты иномирянин. Что-то я сомневаюсь, что моя жизнь после таких откровений станет лучше. Скорее наоборот, я подозреваю, что после необдуманных признаний моя жизнь станет намного короче. Так что мне очень «в руку» такое заблуждение караванщиков. Похож я на западников, значит западник и все тут, но не все так и просто. Я ведь ничего не знаю про своих «родичей с запада», и от этого риск рано или поздно «пропалится» на незнании, очень велик.

Если тебя принимают за варвара, то, как-то глупо расспрашивать, про этих самых варваров, просто не поймут. Однако мне кое-что удалось выяснить. Я прикрыл свой интерес тем, что мне стало любопытно, что тут говорят о моем народе чужаки. Со стороны, дескать, некоторые вещи лучше видны. Многое, впрочем, я не выяснил, а просто догадался.

Существуют, «западники» за горами. Куча разных племен живущих своими родами. Своего государства нет или скорее есть куча мелких государств с территориями трех, четырех дней пути. По сути каждый род это отдельное баронство, только главный там не самодур барон, а вождь связанный по рукам и ногам, кучей обычаев, традиций и интригами среди ближайшей родни. Родов западников много и мне в этом жутко повезло. Ну не хочу я прилюдно объявлять из какого я рода, то имею на это полное право, а вот догадаться по моему поведению из какого я рода, задача нетривиальная.

Отдельно стоит упомянуть про расы Сауруга. Тут, как я понял, существуют не только те, кого я заочно сравниваю с орками, но есть и другие подвиды, народы или скорее расы. В Сауруге есть те, кто подходит под описания гоблинов и троллей, но я боялся подробно про них расспрашивать караванщиков. Тут такие вещи все поголовно знают, а мне незачем привлекать к себе излишние внимание. Мне хотелось о многом расспросить своих спутников, но я сдерживал себя. Слишком много вопросов вызывает тот, кто расспрашивает о вещах известных любому ребенку. На данный момент, я для себя только уяснил, что в этом мире есть те, кого я условно считаю орками, условно считаю гоблинами, условно считаю троллями, и те, кого условно можно считать гномами. Ни про каких эльфов мне ничего неизвестно, но если и есть такие, то они точно живут не на севере…

Впрочем, какие расспросы спутников?! Самому бы «отбрехаться» бы от расспросов! Если поначалу, когда я присоединился к каравану, я стремился не показывать своей чуждости, то теперь махнул на это рукой. Меня как-то поймали на том, что я процарапывал новые выученные слова на бересте. После этого скрывать то, что я умею писать, было бы как-то глупо и уже поздно. Дошло до того, что я стал не скрывая процарапывать новые слова на бересте.

Кстати, мое умение писать поразило всех. Большинство поразилось тем фактом, что раз я умею писать, то я не такой тупой и наивный, как они думали. Господина Каима, его помощника и Старшого удивила форма записи фонетического письма. Не распространено у них тут фонетическое письмо, пишут толи рунами, толи иероглифами, толи пиктограммами. В подробности написаний в этом мире я не встревал. Понял только то, что так просто за пару занятий эту их премудрость не освоить. Пишут они совсем на другой основе, так что выучиться у них тут грамоте это целый геморрой. Так, между делом, разбились мои планы осесть где-нибудь в городе на ставке помощника писца или что-то вроде этого.

Господин Каим заинтересовавшись моими записями стал проводить в моей компании больше времени. Потом он и вовсе стал время от времени расспрашивать меня о том, как у нас принято жить, какие цены, о боях и прочим, касающегося уклада жизни на моей родине. Я естественно не стал рассказывать о самолетах, танках, компьютерах и остальном. Начнешь рассказывать и тебе или не поверят, или еще хуже поверят и что после этого со мной сделают, одним местным богам известно. В общем, я вертелся как мог в своих сочинениях о стране из которой прибыл.

По моим байкам выходила какая-то смесь жизни викингов и славян, со вставками слухов о западниках, которые я сам в свое время узнавал от спутников. Рассказы про богов выходили смесью скандинавской мифологии и христианства. В христианстве я делал больше упор на части ветхого завета. Чуял, что не поймут меня, если бы стал рассказывать об Иисусе, другие тут нравы. На вопросы, где моя страна, я не скрывая своего огорчения разводил руками всячески показывал, что сам хотел бы знать, как мне теперь попасть домой. Ссылался на потерю памяти и на то, что не помню, как и для чего я сюда попал. Для подтверждения своих баек мне даже пригодился застарелый шрам у меня на голове, мрачное подтверждение, что я не вру и память мне наглухо отбили в бою.