Людмила Выцеховская - Искушение правдой

Начав свою речь обычными в таких случаях банальностями, новый директор вскоре перешёл к сугубо рабочим вопросам. Как показалось большинству из присутствующих, даже слишком быстро. Показатели по прибыльности были далеки от ожиданий лондонских боссов, с чем и было напрямую связано назначение Влада. Прозрачно намекнув на это, он добавил, что лично проведёт исследование всех аспектов жизнедеятельности компании и в скором времени устроит новое собрание, на котором будут подробно обсуждены варианты выхода из кризиса.

Финансовый директор беспокойно заёрзал на стуле. На лицах остальных также отразилась тревога, смешанная с недоумением.

«Понятно – подумал Влад – они, значит, полагали, что всё в порядке»…

Полгода назад, когда Джон впервые вскользь упомянул московский офис, Влад и не подозревал насколько участятся в будущем разговоры на эту тему. Сперва это были незначительные заметки насчёт их последних сделок, затем комментарии по поводу неудавшихся или отменённых, и последовавший после этого совместный просмотр финансовых отчётов о состоянии дел. Тем не менее, когда босс прямым текстом сообщил о том, что его переводят обратно (хоть и заметно повышая в должности), новость повергла его в шок. Возвращаясь в тот вечер домой пешком, что было ему совершенно несвойственно, он не скупился на англо-русские матерные выражения. Меньше всего ему хотелось возвращаться в Россию теперь, когда он настолько привык к жизни здесь, что даже и акцент у него как будто стёрся. Он чувствовал себя англичанином и научился казаться им, и разве что имя не соответствовало его британскому образу. Он мог бы сменить его, но в этом было что-то оригинальное; к тому же было чертовски приятно видеть удивление в глазах тех, кто только что понял, что Влад, оказывается, иностранец.

И действительно, только имя и могло его выдать. Его любимым клубом был Арсенал, любимым пивом – Светлый эль Басс, он водил Lotus Elise, читал Беннета и с неодобрением поглядывал в сторону Евросоюза. Жизнь была удивительно прекрасна. Он снимал квартиру в одном из самых фешенебельных районов Лондона, отдыхал в престижнейших клубах и раз в полгода мог себе позволить выезд за границу. Что касается женщин, в них он тоже не испытывал недостатка, а с ними не испытывал никаких проблем. Все, как одна, были красивы, независимы и не настроены на длительные отношения. Его последняя девушка – Брук – 19-летняя студентка колледжа, собирающаяся стать журналисткой, как раз ждала его возвращения с работы. Обычно встречая его в нижнем белье и с коробкой пиццы в руках, она неизменно улучшала его настроение, даже если позади был долгий и утомительный день. И сейчас мысль о ней лишь усилила его неистовую злобу на Джона, который ясно дал понять, что его решение бесповоротно. Впрочем, как обычно. Единственным минусом своей работы Влад всегда считал характер босса. Он был своенравным собственником, для которого не существовало чьего-либо авторитета, кроме своего. Было очень хорошо иметь одинаковое с ним мнение, и очень плохо – расходиться даже в мелочах. У них с Владом мнения совпадали… до весьма определённого момента.

Никогда не будучи патриотом, он забыл о России в первый же месяц своего пребывания на новой родине. И сейчас, думая о том, что ему придётся бросить всё, к чему он привык и привязался – друзья, коллеги, Брук, сам западно-европейский стиль жизни с гораздо более близкими ему ценностями и моралями, Влад еле сдерживался, чтобы не заорать прямо на улице. Там, в офисе, он знал, что сделал всё, что мог. Он пытался переубедить Джона, но тот оставался непреклонен. Влад никогда в жизни не ненавидел кого-то так сильно.

Следующие несколько дней он судорожно пытался найти выход из создавшейся тупиковой ситуации. Он встретился с несколькими хедхантерами, которые раньше неоднократно пытались организовать с ним встречу. Теперь, однако, у них не было таких заманчивых предложений, как раньше. Самый лучший вариант предполагал зарплату на четверть меньше. Влад продолжал думать. Всё решилось в тот вечер, когда Джон позвал его в свой кабинет и показал новый контракт, по условиям которого сумма ежегодной прибыли на «российском» посту была увеличена на 30 %. Разрыв стал слишком велик.

– Поверь мне, Андрей столько не получал… И никогда уже не получит. Теперь только от тебя зависит, кому всё это достанется.

Во взгляде Влада смешивались ненависть и изумление. Джон лишь слегка усмехнулся. Через три дня Влад вылетел в Москву.