Андрей Бурнаев - Тур к Робину Гуду. История одного отпуска

Отец Тук сложил руки под животом и глаголил:

– Коли хочешь повидать мой монастырь, отправляйся в аббатство Рилтона. Но избави бог назвать там имя отца Тука. Ибо сказано, что посеешь, то и пожнёшь, а я посеял там хорошие колотушки…

Тем временем откуда-то вытаскивались грубо сколоченные столы. На них раскладывались на листьях местного лопуха куски жареной оленины и пахучего хлеба.

Мне было досадно, что стол накрыт, а погрузить свою мушиную голову в еду нельзя. Потому что вокруг столов стоял целый отряд вольных, но голодных стрелков. В любой момент обеда могло случиться так, что моя голова ещё ела, а туловище уже отлетало в сторону от удара здоровенной ладони. Я мог только слегка попробовать еду ногой. Мухи ведь пробуют еду ногой и информацию о составе вещества получают немедленно.

Между тем отец Тук остановил рассказ о своих приключениях и спросил Робина:

– Сын мой, Робин, не пора ли нам, наконец, приняться за трапезу?

Робин отвечал:

– Ты не знаешь мой обычай. Я никогда не принимаюсь за трапезу без гостей. Сейчас кого-нибудь приведут. Или королевского гонца или бродягу…

За время ожидания я намотал не менее ста кругов. Наконец, из густого чапыжника на поляну выбрались два потрёпанных стрелка. А с ними ещё двое – одна из них – дама в длиннющем платье. Она кое-как придерживала подол богатого платья, чтобы он не цеплялся за ветки. Тот, который её сопровождал, был, видимо, её слуга. Он злобно пялил глаза в сторону робингудовцев. Один из стрелков начал кричать, едва выйдя из леса:

– Эй, Робин, мы поймали двух строптивых господ, и одна из них – дева!

Когда все четверо и две лошади проезжих оказались в центре поляны, Робин Гуд сказал гостям, так чтобы слышно было всем:

– Привет вам! Охотничий стол накрыт и ждёт любого, кого пошлёт нам случай. Мои воины так проголодались, что готовы жевать собственные стрелы. А после, юная дева, ты расскажешь, что заставило тебя пуститься в столь опасный путь.

Все потянулись к мясу, и я тоже подлетел к нему. Сел на него, уже остывшее и по мушиному закону попробовал его лапой. Несмотря на то, что мой хоботок даже не прикоснулся к пище, нога моя сказала о том, что это вкусно. Хотел вцепиться в мясо хоботком, но не тут-то было. Инстинкт требовал позвать других мух. Я с проклятием отлетел к ближайшей мусорной куче, где сидели штук пятнадцать мух, и пригласил их особым запахом вместе с собой… Такого от себя, как от мухи, я никак не мог ожидать.

Пока я занимался едой, рядом с Робином произошла драчка. Два стола были опрокинуты. Замелькали мечи. Вскочившие собаки кинулись на упавшее мясо.

Спутник девицы с криками отмахивался от робингудовцев. Я, увлёкшись жареной олениной, которую пробовал может быть в первый и последний раз в жизни, решил про всё узнать потом от своего внутреннего гида. Да и во время обеда приходилось постоянно маневрировать, чтобы ухватить кусочек помягче. Удавалось по-человечески посидеть и поесть всего несколько секунд. Затем приходилось взлетать и искать новый ошмёточек съедобного. Это был мой первый обед в мушином облике. Кое-как оторвавшись от промасленного стола, я взлетел отдохнуть на ближайшую ветку. Вот теперь можно было послушать внутреннего гида, о том, что случилось. В моём мушином сознании как будто щёлкнула клавиша. Внутренний гид замедленным голосом начал вещать:

«– Когда Робин усадил гостей своих за дубовый стол посреди поляны, он обратил свой пронзительный взор на деву и произнёс:

– Скажи нам, юная дева, как тебя зовут и что заставило тебя пуститься в столь опасный путь?

На что дева отвечала:

– Меня зовут леди Берта, а в путь меня позвал мой долг.

Робин Гуд же, слегка улыбнувшись, продолжал.

– Это хорошо, что ты помнишь о долге, леди Берта. Нельзя благородной деве, будучи в гостях у простолюдинов не расплатиться за приют.

Дева, опустив голову, ответствовала:

– Увы, мне нечем с вами поделиться. Денег у меня так мало, что совестно предлагать их за гостеприимство.

Робин ещё раз усмехнулся сквозь усы и уже для всех сказал:

– Так мне говорили рыцари и аббаты, начинённые золотом как шкура оленем. А ну-ка, Мэриен, проверь-ка, правду ли говорит наша гостья.

Мэриен, которая снова надела свои лесные лохмотья, быстро приблизилась к леди Берте и сдёрнула, висевший на её поясе, кошель. Мелкие монеты из него скромно ударились о стол и разлетелись в стороны. В тот же миг слуга леди Берты выхватил у Скателка меч и, махая им обеими руками, захрипел: