Олег Северюхин - Записная книжка охотника Второго. Правдивые истории правдивого охотника

У меня, однако, с собой было, налил ей стопарик, тоже в мешке случайно оказался. Выпила она, поморщилась, я ей хлебушка дал понюхать и пожевать. Смотрю, зарумянилась вся и говорит, что захорошело ей, даже очень захорошело.

– Ну, – думаю, – раз пьянка началась, то останавливать её не надо, от судьбы не уйдешь, придется, однако, потом своих детей по речкам да протокам вылавливать.

А Золотая рыбка посидела и говорит мне:

– Дай-кося, мол, сигаретку курнуть.

Я тут намедни трубку где-то посеял, пришлось у Лёшки, соседа моего, пачку «Примы» одолжить, мужики хвалили, говорили, что Лёшка, что-то с «Примой» делает так, что от сигарет с верблюдом не отличишь.

Они, сигареты-то, и впрямь ничего были. Ну и дал я Золотой Рыбке покурить. Затянулась она разок, смотрю, а неё глаза на лоб полезли и дыхание перехватило. Бросилась она в реку и исчезла. Долго я, однако, ждал, кричал ей, что пьянка-то еще не закончилась, да видно табак этот ей не по нутру пришелся. Так и не дождался я тех трёх желаний, которые она должна была выполнить. А желания-то я заготовил аховские, это я умею. Ей не только головой надо было работать, чтобы эти желания выполнить.

Сейчас я ученый. Если снова с Золотой Рыбкой встречусь, то сначала она мои желания выполнит, а потом уж я её. Если в состоянии буду.

Два щелчка – пять щелчков – шесть – шесть – два – пять щелчков, длинный гудок, еще гудок, еще гудок, и вдруг:

– Справочная!

Голос был настолько мелодичный и настолько приятный, что я не сразу вспомнил, куда я звонил и, самое главное, зачем. Вероятно, и голос тоже знал, как он воздействует на собеседника, и поэтому терпеливо ждал.

Единственное, что я вспомнил, так это то, что надо представиться незнакомому собеседнику, поэтому я и сказал:

– Девушка, а как вас зовут?

– Седьмая, – последовал ласковый ответ.

– А я Второй, – и мы, не сговариваясь, весело засмеялись.

– Это похоже на пароль, – кокетливо сказала Седьмая.

– Да, это и будет наш пароль. И если кто-то позвонит и передаст привет от Второго, то будьте так добры помочь ему, – попросил я.

– Хорошо.

– До свидания, Седьмая. Так приятно вас слышать.

– Мне тоже приятно слышать ваш голос, Второй.

В трубке щелкнуло и пошли короткие гудки, чем-то отдаленно напоминавшие свадебный марш товарища Мендельсона.

Я положил телефонную трубку и мечтательно представил себе женщину с вьющимися светлыми волосами, зелеными глазами березки и нежными губами алого цвета. При чем здесь глаза и волосы, ведь мне же нужно было узнать номер телефона контрольно-диспетчерской службы аэропорта. Второй раз я не могу звонить, потому что окончательно и бесповоротно влюблюсь в этот отчаянно красивый голос, и буду любить его постоянно и безнадежно, но не буду ломать то, что я создавал годами. Лишь тайная любовь может быть чистой, а если она вырывается наружу, то она как ураган начинает сметать все на своем пути. Может быть, кто-то назовет мне людей, которые нашли свое счастье во время цунами или урагана? Да, во время урагана два одиноких человека объединили свои усилия для спасения, спаслись и стали счастливы – они уже не одиноки, они нашли друг друга только благодаря урагану. Да, это так. А, если у этих людей были свои дома, и ураган их уничтожил? И они прыгают от счастья от того, что потеряли своих близких? Так не бывает.

Я попросил своего помощника Сергея позвонить в справочную и испытал легкий приступ ревности, когда Серега заворковал по телефону о разных пустяках. Мне пришлось его остановить, чтобы он сказал мне номер нужного мне телефона, и я ушел звонить с другого аппарата.

С тех пор, как только выдавалось свободное время, Серега висел на телефоне и говорил обо всем, о погоде, о том, как мы ездили на осмотр стад в район, о том, кто и сколько добыл шкурок, а однажды я услышал, как Серега, вероятно забывшись, шептал довольно громким шепотом: «… ты открываешь глаза, а рядом я и целую тебя, пахнущую твоим сном, ты улыбаешься с закрытыми глазами, а спавшая бретелька ночной рубашки…». Я тихонько вышел из комнаты, подумав, что у ребят дело заходит достаточно далеко.

Однажды Серега сообщил, что он пригласил к нам в контору Нину, чтобы познакомиться с ней.

– Знакомься, – сказал я, – а я пойду в райздравотдел поговорить об обезболивающих препаратах, московские умники забыли, что олешки тоже как люди, и им больно, когда приходится оперировать без анестезии.

– Нет, Второй, я хочу, чтобы и ты посмотрел на нее и сказал свое мнение, – настаивал Серега.