Вячеслав Ларионов - Азиатский Экспресс

– С кем имею честь говорить? – ответил наш командир.

– Это не ваше дело! Ваше дело – следовать моим приказам и сохранить жизни вверенных вам людей» – парировал незнакомец.

– Вы угрожаете представителю ВВС США! Вы представляете, какую ответственность на себя берете? – голос нашего командира был полон угрозы.

– Представляю и поэтому рекомендую подчиниться. У вас минута на размышление. Либо, напомню, вы будете сбиты», – голос не оставлял надежд на компромисс.

Повисла пауза, которая прервалась внезапно, как гром среди ясного неба, еще одним голосом, но уже внутри самолета. Это заговорил молчаливый сержант морских пехотинцев.

– Капитан Гибсон, у нас есть приказ охранять груз любой ценой. Если вы измените маршрут, вас отдадут под трибунал в лучшем случае. А в худшем – я пристрелю вас лично. У нас в подразделении есть люди, умеющие пилотировать данную машину. Так что за нами не заржавеет. – выпалил сержант.

– Сержант, я и не собирался подчиняться приказам какого-то сумасшедшего русского. Я понятия не имею, откуда они и что им надо. К тому же я думаю, что они блефуют – ответил командир.

Эта милая дискуссия была прервана трассирующей очередью по курсу самолета. Видимо, минута, данная на размышление, истекла. И тут случилась череда событий, повлекших за собой необратимые последствия. Один из стрелков не выдержал и пальнул в сторону истребителя, летевшего по правому борту параллельно Геркулесу. Самолет задымился, резко потерял высоту и ушел в штопор. В тот же момент сам Геркулес сотряс сильный удар, сперва его швырнуло вверх, потом резко вниз и вбок. Все, кто не был пристегнут, упали на пол. Майкла ударило головой о корпус самолета: если бы не шлемофон, потеря сознания была бы обеспечена. В наушниках кричали пилоты:

– May day, may day, на нас напали, два двигателя подбиты, мы теряем высоту!

– May day, may day – звучало как мантра в голове. Но на спасение уже никто не надеялся. Один военно-транспортный самолет против трех истребителей явно не имел шансов. Но нужно было выполнять свой долг и сражаться. Майкл пытался увидеть в темноте иллюминатора контуры самолета и нажимал на спусковой крючок. Трассеры пронзали небо, но не успевали за юркими Мигами.

Геркулес трясло и подбрасывало, пилоты, как умели, пытались выровнять раненую машину. Одна из очередей прошила фюзеляж насквозь и повредила ремни, на которых держался груз. Ящики соскользнули со стапелей и ударились о борт, нарушив центровку самолета. Геркулес начал заваливаться на левый борт. Все смешалось. В иллюминаторе было уже непонятно, где земля, а где небо. В шлемофоне стоял шквал голосов, приказы, маты, плач, молитва, призыв о помощи. Майкл хотел только одного, чтобы этот кошмар быстрей закончился, и он проснулся дома, целый и невредимый. Пусть ночной бой окажется просто сном?!… Но все происходило на самом деле. И эта реальность была отвратительна.

В последнюю секунду Майкл, как ему показалось, увидел в иллюминатор верхушки пальм, услышал громкий треск металла… Дальше последовал мощнейший удар и темнота…

Николай был рад вновь оказаться на твердой земле. Он не очень любил летать на самолетах, и каждый перелет давался ему нелегко. Аэрофобией он не страдал, но желание контролировать ситуацию и окружающую действительность на самолет не распространялось. В воздухе он целиком и полностью зависел от посторонних людей и их профессиональных навыков. Так что, когда он узнал о назначении его в первую рабочую командировку на Байкал и о необходимости лететь из своего родного Владивостока в Иркутск, энтузиазма в нем данное событие не вызывало. Он был согласен и на поездку в поезде, тем более, это дало бы дополнительное время на детальное изучение документов по предстоящей работе. Но начальство решило иначе, и его присутствие на «Байкальской» – секретной базе агентства – требовалось как можно быстрее.

Николай был высоким темноволосым молодым человеком атлетического телосложения. Любовь к спорту и силовым нагрузкам была у него с детства, а служба на флоте только укрепила его тело и дух. После окончания морского дальневосточного университета им. И. Ф. Крузенштерна по специальности «морской глубоководный инженер» Николай добровольно пошел на службу в морскую пехоту. Это сулило неплохой материальный достаток и последующее положение в обществе. Еще будучи на службе, он был завербован «Национальным агентством культурного наследия», им требовались молодые перспективные специалисты в разных областях: археология, история, география, биология, океанография и морское дело. Их штаб-квартира как раз располагалась во Владивостоке. Это стало одной из причин согласия работать у них, ведь покидать родной город не входило в планы молодого человека. И в то же время работа сулила возможность покататься по миру за казенный счет, карьерный рост, служебную квартиру и дух авантюризма. Самое главное, непонятно, что из всего этого больше привлекало нашего героя. Будем склонны считать, что последнее.