Александра Треффер - Властелин двух миров. Книга I. Временная петля. Монстры из будущего

Наконец, Штригель остановился и, сев напротив Тиалоная, взял того за руки.

– «Ангелы» не имеют права носить огнестрельное оружие, а тем более применять его против населения, – сказал он. – Я дал это распоряжение, и никто его пока не отменял. Твои родители погибли из-за прямого неподчинения приказу, и, поверь, будут жестоко отомщены. Так же, как и все, умершие в Бухенвальде. А тех, кто ещё жив, я оттуда вытащу. Да, пора разобраться с гарнизоном «небожителей»!

Он поднял трубку телефона и, произнеся что-то, вновь показавшееся подростку абракадаброй, повернулся к нему.

– Ты останешься здесь ради собственной безопасности.

– Герр Штригель, – робко обратился к тому Тиалонай, – моя маленькая сестричка не выживет одна…

– Твой адрес?

Когда мальчик назвал его, Дитрих дал распоряжение, которое подросток понял – привезти девочку. Бросив трубку, Штригель стукнул кулаком по столу.

– Я никому не позволю мне мешать, – рявкнул он, но остыл, взглянув на испугавшегося ребёнка. Впервые лёгкая тень улыбки мелькнула на жёстком лице.

– Как тебя зовут?

Мальчик представился. Дитрих обнял его за плечи и повёл к двери в дальнем углу. Толкнув её, он сказал:

– Располагайся здесь, Тиалонай. Туалет и ванная там, обед подадут чуть позже. И… я понимаю, что твоя потеря невосполнима, но, раз невозможно ничего изменить, постарайся с этим смириться. Хорошо?

Подросток кивнул, но когда шаги Штригеля стихли, кинулся на кровать и утопил её в слезах.

Автомобиль диктатора выехал из резиденции, двинувшись в направлении «ангельского» гарнизона. За головной машиной следовали ещё две с вооружённой охраной, набранной из лояльных Штригелю и его политике людей. Войдя в казарму, Дитрих бросил вытянувшемуся по стойке «смирно» дежурному:

– Собрать всех в большом зале!

И проследовал внутрь. Штригель не надел белоснежные одежды, тело его было затянуто в мундир СС, а через плечо перекинут ремень автомата. Спереди и сзади шли четверо вооружённых до зубов охранников, ещё трое остались снаружи.

Дитрих со сдерживаемой яростью смотрел на входящих «ангелов». Когда те заполнили помещение, диктатор приказал:

– Сдать оружие!

По рядам прошло шевеление, но никто не двинулся с места. В критические моменты чувства Дитриха обострялись, и он сразу заметил лёгкое угрожающее движение одного из «небожителей». Прозвучал выстрел, во лбу злоумышленника появилась круглая чёрная дыра, и он рухнул, звякнув об пол зажатым в руке пистолетом. А охрана, сделав шаг вперёд, загородила Штригеля собой.

– Я не промахнусь и в следующий раз, – сказал тот. – Сдать оружие! Ну!

Началась паника. Толпясь и давя друг друга, солдаты складывали к ногам диктатора разномастное вооружение. Дитрих сделал знак одному из сопровождающих, и тот побросал ножи, гранаты и огнестрелы всех мастей в большую сумку. Второй охранник приказал нерешительно мнущимся «ангелам» подходить по одному и вместе с товарищами провёл личный обыск каждого.

– А теперь, – прозвучал холодный голос Штригеля, – пусть сюда выйдут те, кто придумал, что арестованных во время комендантского часа надо отправлять в Бухенвальд.

Разоружённые «небожители» вновь зашевелились, но на этом всё и закончилось. Тогда Дитрих передвинул автомат так, что дуло его смотрело прямо в толпу.

– Сначала я, – зловеще произнёс диктатор, – буду убивать каждого второго. Если и после этого никто не сделает ни шага, расстреляю всех…

Раздался шёпот, и через минуту напуганные «ангелы» вытолкнули вперёд восьмерых упирающихся товарищей. Посмотрев каждому в лицо, в глаза заглянуть не удалось, так хорошо те их прятали, Штригель, неожиданно достав пистолет, застрелил всех, кроме двоих.

– А вы, – брезгливо отталкивая трупы, приказал он, – вернёте людей из лагеря.

– Но это невозможно, – возразил один из выживших.

Повернувшись на каблуках, Дитрих приставил ствол к голове неосторожного приговорённого и спустил курок.

– Ты тоже хочешь что-то сказать? – обратился он ко второму.

Тот отчаянно замотал головой, а диктатор, приблизив губы к его уху, громко прошептал:

– Значит, ты понимаешь, что сейчас время не спорить, а действовать? Это хорошо. Так вот, в течение недели все жители моего, – он подчеркнул это слово, – города должны вернуться в свои дома и вновь приступить к работе и обучению. Тебе ясно?

Человек понуро кивнул, а Штригель, обращаясь ко всему ангельскому гарнизону, елейным голосом провещал: