Марина Эргле - Всему виной твои глаза

– Кровь? Где?

– Да вот, – показала Мила на кровать.

– Действительно, кровь… Мила, поверь, я ничего не делал… Я помню, мы выпили по бокалу, а дальше…

– Ну, что дальше?

– Не помню…

– Ладно, хватит рассуждать. Надо привести ее в чувство.

Мила подошла ко мне и слегка побила меня по щекам. Я приоткрыла свои красные, опухшие от слез глаза и пробормотала:

– Воды…

Жорик тут же вскочил и со словами: «Я сейчас», – выбежал из комнаты.

Когда он вернулся, держа в руках стакан с водой, я уже сидела на кровати, обхватив руками голову, и бормотала, словно в бреду:

– Господи, за что?

Мила тем временем меня успокаивала и, выхватив у Жорика стакан с водой, дала мне попить. Я отхлебнула несколько глотков и посмотрела на Жорика обезумевшим взглядом.

– За что?! Я же кричала тебе «Нет»! Но ты меня не слышал! Как ты мог… Боже, как ты мог?! Я ненавижу тебя!!!

Жорик виновато опустил глаза. Он был похож на пацанёнка, который провинился перед родителями. Где-то минут пять царило молчание. Потом Жорик с задумчивым взглядом посмотрел на часы. Переведя взор на Милу, он спросил:

– Сейчас раннее утро, зачем ты сюда пришла?

– Какая уже теперь разница, зачем я сюда пришла?! Это уже неважно, главное пришла и все.

– Нет, ты все же скажи, – явно начал что-то подозревать Жорик. Скорее всего, сердце подсказывало ему, что между нами ничего не было, и он искал любую зацепку, чтобы это доказать.

– Да все очень просто, – Мила пустилась в лживые объяснения, – Ночью, когда я ушла из твоей комнаты, мне показалось, что оттуда доносятся какие-то крики. И всю ночь я убеждала себя в том, что мне это показалась. Лана, извини меня, – уже обращаясь ко мне, говорила Мила, – у меня не хватило смелости проверить свои сомнения. Всю ночь я не могла уснуть. Но потом я все-таки встала и решила проверить где ты легла спать. Обойдя все комнаты, я тебя не нашла. Я решила зайти сюда и обнаружила всю эту картину, – выкрутилась Мила.

– Ясно, – задумчиво произнес Жорик, – А почему ты одета так, как будто ты и не ложилась?

– Извини меня, я что, должна в чужом доме ходить в нижнем белье?! – начала возмущаться Мила. – И вообще, какого хрена ты задаешь мне подобные вопросы?! Ты изнасиловал мою подругу!!!

– Я звоню в милицию… – безжизненным голосом перебила я Милу.

– Нет… нет, только не это… – прикусил нижнюю губу Жорик.

– А что же ты предлагаешь делать?! – все восклицала Мила.

– Я предлагаю решить все мирным путем.

– И как же это ты предлагаешь решить все мирным путем? – захлебываясь слезами, говорила я.

– Просто разойдемся с миром. Ты меня не знаешь, и я тебя не знаю.

– Что???!

– Лана, сама посуди, ну зачем тебе все эти проблемы? Поселок маленький, все узнают в один миг. Начнутся сплетни, на тебя будут показывать пальцем… Ну зачем тебе все это надо? Я тебе советую: просто забудь все как страшный сон. Я больше не буду смотреть в твою сторону, а ты в мою.

– Ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь?! Такое невозможно забыть! То, что ты со мной сделал, невозможно просто вычеркнуть из памяти! Невозможно!!!

– Ишь чего захотел! – поддержала меня Мила. – Таких подонков, как ты, надо душить в зародыше! Думаешь, тебе это все сойдет с рук? Черта с два! Ты сядешь за решетку и будешь там гнить столько, сколько тебе скажут. А знаешь в какую камеру тебя посадят? Тебя посадят в камеру для извращенцев! Потому что насильников сажают именно туда, чтобы они испытали все то, что испытали их жертвы. Твои соседи будут иметь тебя целыми сутками! Слышишь? Сутками! – Как можно устрашающе кричала Милка.

– Заткнись, дура! Я не намерен выслушивать ту чушь, которую ты несешь. Против меня у вас нет никаких доказательств. Ну проведете вы медэкспертизу, и что? Лана сама приехала ко мне домой, а значит, и все остальное было тоже по обоюдному согласию.

– Да как ты смеешь! – начала возмущаться я, в моем голосе появилась нотка отчаянья.

– А синяки на ее лице? Это тоже было по обоюдному согласию? И вообще, если даже вдруг мы не докажем, что ты ее изнасиловал, то ты влетишь по другой статье!

– Какой?

– Совращение несовершеннолетних!

– Что???

– Да, мне еще нет восемнадцати, – тихо сказала я.

– А сколько тебе?

– Семнадцать.

– Сколько??

– Ты что, глухой, что ли? Мне семнадцать!

– Но ты выглядишь не младше восемнадцати лет!

– Какая разница насколько я выгляжу! Главное, что по паспорту мне семнадцать.

– Да что мы с ним тут дискуссии разводим! – вмешалась в разговор Мила. – Ланка, пошли в милицию.