Владимир Кулеба - Олигархи тоже платят

Другие тоже не дремали, смекнув, бросились в погоню, но право первой брачной ночи осталось за ними, попробуй, догони, да и места в Киеве всем хватит. Давно прошли те благословенные времена, когда деньги зарабатывались так легко, никто не брал тебя под колпак, не заносил в компьютер, не прессовал. Что ж, кто не успел, тот опоздал. Врагу не пожелал бы Федор начинать сегодня любой бизнес в Украине. Надо быть полным отморозком, да и кто подпустит к кормушке, выведет на рынок? Столько теперь фискальных органов стоит на страже, не то, что украсть, – честно заработать не дадут – и налоговая, и УБОП с УБЭПОМ, и полиция, и МВД, и СБУ, – все бдят, чтобы кто случайный не вклинился в их владенья.

Хиляйте, придурки, и без вас есть кому зелень косить, сидите тихо и не чирикайте. Федор вспомнил, как к нему на депутатский прием пришел руководитель одного небольшого предприятия: сделал ремонт у себя в конторе, наличными деньгами надо было расплатиться со строителями, а откуда их взять? И сумма-то ерундовая – то ли пятнадцать, то ли двадцать тысяч уже в гривнах. Решил проконвертировать через фирму-однодневку, ну его и взяли за барки: плыви, милый, сюда! Пришел за помощью к своему депутату, больше не к кому. Раньше в райком партии ходили, а теперь вот к нему, Федору. И что выяснилось: в списке подпольных конвертаторов фигурировало несколько фирм, и суммы не в пример нашему директору: по несколько миллионов – кто цитрусовыми торговал, кто окорочками по три четыре сотни тонн, но задержали только этого бедолагу.

Федор, улаживая вопрос в налоговой полиции, спросил, как бы между прочим: «А почему его только в разработку взяли, ведь по сводке проходит куда более крупная рыба?» – «Так это же наши постоянные клиенты, – ответили ему, – мы их давно пасем, когда смотрим – свежак появился, нам неизвестный, вот мы его и пощупали, что за один, чем дышит, кто стоит за ним…». – «Да, – подумал про себя Федор, – уж вы пасете, как бы не так, дань собираете, а начальству докладываете только о тех, кто без солидной крыши работает».

В казино Кулака не было. Вообще-то он отличался пунктуальностью, опаздывал редко, значит, что-то случилось, подумал Федор. И тут же запиликал мобильник. «Алло, это я, дождись меня, пожалуйста, мы тут туалет ищем». Ни хрена себе, заявочки. Это был их старый детский пароль, понятный только им знак: дело труба, замели менты. Когда-то еще школьниками попали по пьяному делу за то, что мочились в подворотне на Крещатике. Невтерпеж было, прямо у Центрального гастронома, их, конечно, замели, отвели в отделение на Свердлова и продержали всю ночь. С тех пор и пошло: туалет ищи прежде всего, не то к ментам попадешь! Давно прошли те школьные игры, другие нынче времена – менты честь Кулаку отдают, особенно на Чоколовке, да и на том же Крещатике иногда.

А вспомни, как его пытались ночью пришить в полицейском садике, в двух шагах от Владимирской, 33, куда таскали на допрос? Четыре месяца Кулака держали в Дарнице, за вокзалом, в изоляторе предварительного заключения, без оглашения обвинения. Странные обстоятельства его «дела», когда сперва берут, а потом начинают «шить» – тогда это было еще удивительно – заставили братву серьезно задуматься. Кулаку тогда, можно сказать, повезло. У него обострилась язва, да так, что вынуждены были везти в гастроэнтерологический центр, а позже, по причине кровохарканья, госпитализировали не в тюремную, а в городскую больницу. Диагноз жесткий, откуда только взялся у внешне пышущего здоровьем Кулака: «хроническая язвенная болезнь двенадцатиперстной кишки, осложненная желудочно-кишечным кровотечением». Потом началось худшее: язва превратилась в открытую рану, кровь заливала желудок. Такую рану не перебинтуешь и жгутом не перевяжешь. А тут как раз «Беркут» нагрянул, кто-то позвонил, что Кулаку готовят побег. Забрали его с кровоточащей раной в «воронок», а машину из больницы не хотят выпускать, с документами что-то там не в порядке. Два с половиной часа, пока длилось разбирательство, Кулак истекал кровью в машине. Наконец вернули обратно в палату. Федор как раз к тому времени подъехал, его вызвонили по мобильнику. Появился главврач, осмотрел Кулака, дал команду: «На стол!». Перед операцией, когда вводили зондирование, из зонда ударила лилово-красная струя крови.

– Что там? – спросил Кулак у хирурга.

– Кровь.

– Налейте стакан и отнесите прокурору, – сказал Кулак.

Вот откуда это взялось. Недавно оппозиционеры бузу в Киеве затеяли, гулеванили с портретом сидящей у деда Лукьяна Юли Тимошенко, тоже придумали добровольно кровь под стенами прокуратуры на Резницкой сдавать. А Кулак первым такой номер придумал. Правда, говорили, что оппозиционеры не свою кровь сдавали, а свинную, заранее приготовленную, в стакан прокурору налили. А Кулак хотел, чтобы отнесли родную. После операции врачи сделали вывод: в таком состоянии Кулака везти никуда нельзя. Но их никто не собирался слушать.