Ю. Ларин - Всемирный следопыт, 1927 № 11

И Виддуп знал, что в одном из отделений музея кино-лента демонстрирует этот последний день старого Кичкаса, момент разлития Днепра и погребения сорока четырех приднепровских селений. Да, кино успело зафиксировать этот исторический момент, и в музее, правда, лишь по особому разрешению директора, изредка демонстрировался этот замечательный фильм для посетителей.

Но Виддупу не повезло. Он представился директору музея, отрекомендовался специальным корреспондентом американской прессы по Днепру и обратился к нему с просьбой разрешить посмотреть демонстрацию редкого фильма.

Директор был полон любезности, но Виддупу, увы, отказал. Правда, не совсем отказал. Он заявил ему, что демонстрировать фильм сегодня, к сожалению, никак невозможно, так как что-то испортилось в кино-аппарате, и если Виддуп может, то он просит его зайти хотя бы завтра.

Неудачливый репортер равнодушно обошел несколько зал и на несколько минут задержался у одной из витрин, на которой были выставлены крошечные наконечники для скифских стрел. Ему объяснили, что найдены эти наконечники в районе Днепра, главным образом на Кичкасском берегу, еще до того, как Днепр разлился. Наконечники представляли собой позеленевшие от времени медные треугольники, которые скифы прикрепляли к дротикам.

— Поеду в Кичкас, — вдруг решил Виддуп и, выйдя на улицу, сел в автомобиль. Легкая машина пронесла его сначала по центральным улицам Запорожья. На одной из площадей этого огромного шумного города автомобиль спустился в нижнюю подземную улицу, освещенную цепью электрических фонарей, и, когда снова вынырнул наверх, Виддуп увидал себя на берегу Днепра, разлившегося в ширину километра на три. Он был в Кичкасе.

Машина остановилась на площадке, выложенной гранитными плитами, несколько поднятой над местностью, отчего вся панорама отчетливо вырисовывалась отсюда. Вдалеке, на правом, противоположном берегу высилось огромное белое здание днепровской гидро-электростанции. Мощная, как крепость, плотина пересекала Днепр и с одной стороны высоко поднимала его воды, с другой — открывала выходы для нее в нижележащую часть реки.

Днепр был как бы разделен на две неравных части, из которых одна высоко поднималась над другой. Слева от плотины блестела широкими водными ступенями шлюзовая лестница, по которой тяжелые, грузные пароходы медленно поднимались вверх, подолгу выстаивая в шлюзах.

Направо от высокой гранитной площадки, на которой стоял Виддуп, расстилалось необозримое водное пространство. На берегах, туго спеленутых гранитом, были разбросаны многочисленные селения, крестьянские хозяйства, сады, огороды. Виддуп залюбовался картиной, невольно думая о том, что несколько десятилетий назад на месте разлившегося Днепра высились другие селения, цвели другие сады и жили другие люди, память о которых где-то там — под глубоким водным покровом.

Оставив машину на площадке, он побрел вдоль берега, все больше и больше отдаляясь от начала плотины.

Пройдя так два-три километра, он остановился на берегу, покрытом зеленой травой. Он почувствовал, что устал, и прилег на траву отдохнуть. Рука его наткнулась на что-то острое, когда он разлегся и вздумал положить ее под голову. Думая, что острый предмет — камушек, он попробовал нащупать его, чтобы отшвырнуть прочь. Однако, «камушек» не так-то легко было выдернуть из земли. На ощупь он казался маленьким, не толще мизинца.

Досадливо ворча, американец поднял голову и посмотрел на беспокоивший его предмет. С удивлением заметил он, что предмет этот был вовсе не камнем, а металлом зеленого цвета. Странный предмет торчал из земли острием вверх. Нагнувшись, Виддуп стал выкапывать его из земли. Через несколько минут в его руках оказалось нечто, напоминавшее монисто или ожерелье. Металлические зеленые треугольнички были нанизаны на позеленевшую от времени проволоку, совершенно, однако, похожую на обыкновенный телефонный провод.

«Что это такое?» — подумал американец.

Небрежно он играл странным ожерельем, перебирая зеленые металлические треугольники и стараясь разгадать их назначение.