Krista La Tormenta - Master’s shadowgate. Том 4. Алая луна

Кейн заставил себя развернуться от упавшего и выйти. Он снова потерял координацию и ориентацию в пространстве. Начался очередной процесс в теле. Он упал в ночь. Упал в эту темноту, перестал понимать, где небо, где земля. Что делали его руки, куда несли его ноги. Мозг пронзила боль. Боль была чудовищной. Но ноги продолжали его куда-то нести. Снова нахлынула тошнота. До рвоты. Появился просвет. Он вышел на дорогу. Темная синева небес указала на ориентиры. Да, он все ещё на земле. За спиной опушка леса. Под руками пыльная дорога. Он упирался в неё ладонями. Его выворачивало наизнанку. Рвало бурыми сгустками. Боль терзала до костного мозга, каждая клеточка тела вопела от боли. Начался процесс реанимации. Нервные окончания оживали и подавали сигналы от каждого поврежденного участка. Кейн продолжал стоять на карачках и его нещадно гнуло. Рвота продолжалась, пока желудок не опустел от бордовой мерзкой жидкости. Но и после это продолжились рефлекторные позывы. На утоптанной пыльной почве появились черные пятна. На его руках бордовые брызги. Лицо было в разводах этой липкой жидкости. Рана на груди стала кровить. Он диким усилием оторвал от почвы одну руку, поднялся, отрывая вторую и стоя на коленях. Подавлял очередной рвотный позыв. Стащил с себя грязную рубаху, оставаясь по пояс голым и посмотрел на свою грудь. В предрассветных сумерках проступали только смутные образы. Бледное тело и темное, почти черное пятно раны. Что-то стало происходить и с глазами. Их щипало, потом заработали слезные железы, но вместо светлых слез потекли алые капли. И снова согнуло рвотой. Он от слабости уперся опять в почву. С груди капала кровь. Его или не его… Он не понимал. Но она стала капать. После черных отпадающих из раны комков тромбов, потекла алая… так похожая на «живую»…. Чудовищная боль, что терзала все тело, стала отступать. Рвотные позывы прекратились. Накатила волна слабости и он уткнулся лбом в руки, почти ложась наземь. Закрыл глаза… В эту секунду так хотелось, что бы это оказалось простым кошмаром… Минута… Другая… Ничего не происходит…

Кейн поднялся. Встал во весь рост… На груди ничего не было. Только кровавые разводы на целой мертвенно-бледной коже. Парень потрогал рукой место раны. Обычное тело. Только прохладное. На руке теперь Сальватор заметил две намотанных цепочки. Видимо это матушка положила с ним в гр… Два Креста… Один был матушкин. Тот, что поменьше. И один отца. Комок к горлу не подступил. Тоски не было. Были только нарастающие физические ощущения. Появилась чувствительность кожных рецепторов. Ночь оказывается была теплой… Теплой… и тёмной… Но сейчас он понял, что видит в темноте. Такие странные образы. Оттенки… Звуки… запахи… Звуки и запахи только что ворвались хором, почти оглушая. Первым движением было отмахнуться и закрыть уши руками, а глаза опять зажмурить. И заткнуть нос. Какая отвратительная вонь. Запах крови… Мертвой крови…

Кейн сделал зажившей грудью первый вздох.

Первый вздох рожденного убийцы…

Кейн Ричард Сальваторэ проводил с закрытыми глазами свой последний закат…

Граф Летучая Мышь, Ужас ночи встречает свой первый рассвет.

Золотистые лучи выползают из-за горизонта, проливаясь на ближние облака.

Кейн смотрел на дорогу перед собой, что упиралась в горизонт и решал, встретить рассвет, или скрыться в ночи, принимая проклятье бесконечности…

Сальватор стоял и вдыхал утренний свежий воздух. Он отчаянно гнал от себя сейчас все мысли, которые уже «ожили». В голове был рой из вопросов, воспоминаний, обрывках непонятных картин то ли сна, то ли яви, и все это сейчас будет мешать ему четко осознать следующие шаги. Быть или не быть…

Солнце расцветало восточной лилией, рассыпая лучи веером. Первые потоки ультрафиолета коснулись полуобнаженного тела Кейна. Да, он хотел это ощутить. И ощутил с первой же секунды. Словно пролился кипяток. Жжение, смешанное с покалыванием и снова боль. Ещё несколько секунд он терпел, стискивая зубы. Кожа на солнце имела жуткий мертвенный оттенок. Местами странной пигментации. Она не покраснела под лучами ока неба. Кожа просто стала таять, как снег. Прожигалась, будто ткань от кислоты. Когда появилась кровь, вампир исчез.

Дорога опустела. А Сальватор сделал выбор. Он скрылся в ночи…

Несколько дней вампир добирался до порта. Точнее несколько ночей. Скрываясь от небесного светила в заранее присмотренных убежищах, пещерах, среди скал, где только можно укрыться от прямых лучей. Ночью была охота. Но до ближайшей деревни ещё далековато. Сальватор уже полностью освоил свои новые способности. Сверхскорость, супернюх, гиперчуткий слух. Все ощущения обострились. Он и раньше об этом слышал, но теперь полностью осознавал, что значит «чувствовать». И мысли о вечности уже не казались такими уж мрачными. А воспоминания… Они все равно когда-нибудь бы исчезли… Даже у смертного.