Ян Ариан: Два в одном

Ригейнор стоял на холме близ лагеря и смотрел на небо. Он вдруг почувствовал, что устал от этой бесконечной борьбы, что надо искать более действенные способы раз и навсегда покончить с ненавистным режимом. И неожиданно для себя заметил, что восхищается небом, его всеохватностью, величием, бесконечностью.

– Риг, – окликнули сзади.

Он обернулся. Бага, зевая, подходил к нему.

– Хватит звёзды искать, день уже. Не спал?

Ригейнор мотнул головой.

– Ну и зря. Я вот отдохнул, хорошо. Почему без оружия ходишь?

– Некого тут бояться.

– Страх у тебя пропал – плохо, – укоризненно сказал Бага, засунул руку в карман. – Вот, передатчик возьми, новый. Как пользоваться не забыл?

– Нет, – Ригейнор нацепил передатчик на ухо.

– Сразу включай. И вообще пойдём в лагерь, оружие возьмёшь. Там Найва новый отвар сделала.

Они спустились с холма и побрели к лагерю.

Новый напиток Найвы имел приятный аромат и был чуть горьковатым на вкус. После нескольких глотков Ригейнор почувствовал, как по телу разошлось тепло, а по венам забегала кровь. В помещении было жарко и пахло травами. Рядом хлопотала пожилая Найва, что-то готовя на трескучем костре, потому что энергию генератора можно было использовать только на важные нужды. Как всегда на Найве висели серые тряпки, волосы подвязаны платком, на шее разные бусы, ожерелья. Она жила при лагере, лечила заболевших и раненных бойцов. Появилась здесь, когда штурмовики казнили мужа-мутанта и сына от него. Её отвары всегда помогали, как помогали и её житейские советы.

Ригейнор взглянул на новенький автомат, блестящий, гладкий, лёгкий. Таким будет удобнее доказывать своё право на Колодцы. Бага заметил восхищение друга:

– Нравится? Мы караван звёздчатых перехватили, они это в Столицу везли. Идиоты, такое оружие в ящиках, а они старьём отстреливались, берегли.

– А патроны какие?

– Тоже новые, но обычные тоже подходят, я пробовал. Они везли несколько ящиков, мы хотим ещё достать.

Ригейнор отхлебнул ещё отвара и почувствовал, как он растекается по организму.

– Это надо пить медленно, – наставительно сказала Найва. – Большое количество в первый раз может ударить в голову.

– А ещё понос будет, – усмехнулся Бага.

– Травы расслабляют ваши мышцы и облегчают мысли. Но только если пить понемногу. После второй кружки может быть отравление.

Бага, подумав, отставил кружку. Ригейнор улыбнулся и отхлебнул ещё.

– Ладно, давай дела обсуждать, – Бага сразу посерьёзнел. – Тут такая картина. Информатор доложил: через четыре дня в одном из дальних Колодцев будет проверка охраны. Будем штурмовать.

– Будем, – согласился Ригейнор.

Повисла тишина, только костёр тихо потрескивал. Который уже раз им приходится вот так готовиться совершить очередной набег. В очередной раз надо будет крошить звёздчатых из автоматов для того, чтобы обеспечить себе жизнь на некоторое время. Пока вода не кончится.

– А ты, Найва, примешь участие? – осведомился Бага.

Для каждой операции Найва готовила специальный состав. Перед боем все бойцы жевали вязкие куски из этого варева, после чего страх ранений и смерти пропадал начисто, а бой порой вызывал некоторое веселье.

– Как всегда, – ответила Найва, – Только помните, что срок ограничен.

– Наши бойцы готовы? – спросил Ригейнор.

– Как всегда, – небрежно кинул Бага. – Схема нападения у нас стандартная, а звёздчатые ничего нового ещё не придумали.

Ригейнор задумчиво покивал и перевёл внимание на новый автомат, представляя, как вскоре с его помощью будет сокращать возросшую популяцию звёздчатых…

А спустя некоторое время он лежал на кровати и вглядывался через окно в звёздное небо. Напиток Найвы ещё продолжал действовать, тело расслабилось, а в голове стало свободно, и мысли выстроились в чёткие ряды. Ригейнор стал перебирать события прошедшего дня, затем попытался проникнуть дальше, но память словно выталкивала его назад. Из сознания выплывали только смутные пятна, сквозь которые можно было разглядеть синюю полосу над головой и красную под ногами, а потом – лачуга Пхина. После нескольких попыток проникнуть в глубины подсознания он сдался. Пришлось признать – он потерял память. Не всю, конечно, он помнил ровно столько, сколько нужно было, чтобы осознавать, кто он есть, чем занимается и ради чего живёт. Но после выхода из Красной пустыни он совершенно не помнил все предшествовавшие события и понятия не имел, как же он оказался в этой самой пустыне. Не было также и воспоминаний детства, хотя возможно, что их не было никогда. Когда и где он родился, как оказался в Сопротивлении, было ли имя Ригейнор его настоящим именем или только прозвищем? Он лежал и с ужасом осознавал, что если кто-то из друзей или, ещё хуже – противников, узнает об этом, то ему вряд ли будет обеспечено спокойное существование. Поэтому он и не будет никому ни в чём признаваться, а многие странности, которые непременно будут за ним замечены, можно будет выдать за последствия пребывания в пустыне и физическую усталость.