Юлия Чернова: Карнавал

Мирта легонько коснулась его руки.

– Риккардо, одолжите мне шпагу.

– Зачем? – он вытянул шею, наблюдая за перемещениями неуклюжего фехтовальщика. Фыркнул: – Вот увалень!

– Нельзя за неделю стать искусным бойцом, – рассудительно возразила Мирта, не столько выгораживая актера, сколько напрашиваясь на комплимент.

Надежды ее оправдались, ибо Риккардо мгновенно откликнулся:

– Кто мешал ему проявить прилежание, подобное твоему, и упражняться полгода? Надо любить шпагу…

Мирта прикусила язык, чтобы не выпалить: «Или учителя».

– Зачем тебе шпага? – повторил Риккардо, не отрывая взгляда от сцены.

– К костюму положено.

Теперь он взглянул на нее – впрочем, без особого любопытства. Миртой овладело сильнейшее искушение. «Сказать, что я одинока, нуждаюсь в защите? Вдруг захочет сопровождать?» Она в очередной раз вздохнула – горше прежнего. «Риккардо скорее посмеется: «Какой из тебя фехтовальщик?!» И оружия не даст».

Раздались бурные аплодисменты – герой сразил последнего недруга и водрузил ногу на грудь упавшему.

– Хорошо, музыка заглушает его сопение, – бросил неумолимый учитель и потянул Мирту за собой.

«Не у всех же осанка и манеры герцога,» – думала она, видя силуэт Риккардо на фоне освещенного дверного проема.

Учитель фехтования жил, подобно самой Мирте, в театре, и с учениками занимался прямо на сцене или – если там шли репетиции – в просторных фойе. Стены его клетушки были сплошь увешаны оружием – короткими римскими мечами, кривыми турецкими саблями, тяжелыми двуручными рыцарскими мечами, кинжалами милосердия – ими приканчивали противника сквозь доспехи – и кинжалами, какими отражали удары на дуэли, шпагами и рапирами – разной длины.

Подавая ей оружие, Риккардо сказал:

– Помнится, ты предпочитаешь рапиру.

Мирта не стала объяснять, почему это так. «Шпагой можно не только колоть, но и рубить – шрамы остаются чудовищные. След от удара рапирой – едва заметен».

Пальцы привычно обхватили рукоять. Стальное кружево гарды прекрасно закрывало руку.

– А для левой руки… – Риккардо потянулся к даге с крепким плоским клинком, но Мирта его удержала.

– Лучше стилет.

– Изволь, – он снял со стены кинжал в простых черных ножнах, на мгновение обнажил тончайший треугольный клинок. – Спрячешь в сапоге или под курткой?

Мирта качнула головой и уверенным движением сунула стилет в рукав, ременной петлей ножен туго захлестнула запястье.

– Счастливой прогулки, – засмеялся Риккардо, – и помни, чему я тебя учил. Следи за дыханием.

Мирта, понурившись, выслушала его напутствие. «Приятно получить рапиру. А еще приятнее – заполучить кавалера с этой самой рапирой. Позавидуешь примадонне!»

Она резко опустила на лицо полумаску. Она собралась веселиться и будет веселиться, невзирая на всех примадонн мира!

…Небо расцветилось золотым дождем фейерверка. Огненные искры медленно таяли, прохожие застывали, любуясь небывалым звездопадом. На улицах царило столпотворение. Обыденные свечи и фонари сменились факелами. Ветер раздувал длинные языки пламени. Причудливые тени плясали на стенах домов. Черная вода каналов отражала огонь. На воде мягко покачивались лодки, длинные весла были увиты цветами. Повсюду раздавался нежный, томный звон гитар. Страстные серенады перемежались вкрадчивыми речами. Доносился звук поцелуев.

В переулках шептались и любезничали, на улицах и площадях лихо отплясывали. Цепочка танцоров пронеслась мимо Мирты, вспенилось кружево юбок, черными крыльями распахнулись плащи. Она не успела опомниться, как сама летела в танце. За руку ее держала крепкая розовощекая девушка в наряде Пьеретты. Мирта рассмеялась и тут же поймала за локоть худенького мальчишку, принарядившегося в чистую рубаху. Он не носил полумаски, зато нижнюю часть лица обвязал красным шейным платком.

– Пират! Где зарыл сундук с кладом?! – крикнула она.

Мальчишка радостно взревел (начал страшным басом, но сорвался на фальцет).

– На острове Смерти!

Они промчались через площадь, нырнули в арку, миновали два узких переулка, снова выскочили на площадь. Цепочка все удлинялась. Мирту держала за руку уже не Пьеретта, а загадочная маска, с ног до головы окутанная серебристым плащом. Девушка хохотала и задыхалась. Танцующие взбежали на горбатый мост, и тут Мирта заметила пузатого Силена. Он стоял, покачиваясь, и в тупом упрямстве загораживал путь высокому человеку в черном плаще.