И. Пермяков - Дети Дракона. Изгои

Остатки спасшегося гарнизона отступали по ночной тропе к лагерю, с ужасом оглядываясь на затянутые пылью развалины некогда прекрасного замка.

В комнате было жарко. Настолько жарко, что струйка пота покатилась по спине стоящего грузного человека, с задумчивостью трогающего свою иссиня черную бороду, так ясно выделяющуюся на фоне белоснежной мантии. Мужчина переминался с ноги на ногу, пытаясь принять удобную позу и замереть так же, как замер молодой, полный сил человек, стоящий чуть впереди него в такой же белоснежной мантии, только без золотистых разводов и вензелей.

«Совсем еще молодой, а уже „Мастер-маг, Разделяющий Таинство Смерти“, и к тому же сын Гроссмейстера», – подумал грузный мужчина и с удовольствием прислушался, как того распекает бледный худой старик, который, собственно, и был самим гроссмейстером.

Нотация длилась уже несколько минут, и обстановка в полумраке кабинета, где из источников света были только отсвет от горящего камина и слабое свечение от оранжевого хрустального шара на столе, накалялась, и мужчина с некоторой опаской ожидал взрыва.

Гроссмейстер был не в духе и явно давал это понять присутствующим. Он бесконечно долго описывал провал экспедиции, «виновник в котором должен задуматься и осознать свою вину перед орденом». Казалась, эта нотация не закончится никогда, но, наконец, «желчь», переполнявшая его, была полностью излита, старик замолчал и еле заметным кивком отпустил стоящего перед собой мага.

– Ну и что Вы обо всем этом думаете, Великий Инквистор? – раздосадованно спросил своего собеседника, стоящего перед ним, убеленный сединами старик, недовольно посматривая на закрытую дверь, через которую только что вышел, сильно хромая, маг. Он с неприязнью отряхнул со своей алой с золотом мантии несуществующие соринки, что, как показывал опыт, означало крайнюю степень негодования. – Ну, говорите, говорите, – раздраженно произнес он, продолжая стряхивать невидимый сор с мантии своими худыми руками, с длинными морщинистыми кистями, больше напоминавшими лапы какой-то огромной птицы, чуть кривоватыми пальцами с потемневшими неопрятными ногтями.

– Ну что Вы молчите, Инквистор?

– Странная история, Гроссмейстер, – осторожно ответил ему собеседник, слегка потирая на своем лице черную заостренную бородку.

– Странная? Да о чем Вы говорите, Инквистор. Боевой маг. Мастер-маг, Разделяющий Таинство Смерти, не смог справиться с каким-то нином? Куда мы катимся, инквистор? Наша молодежь уже совсем не способна на какие-то самостоятельные действия? Что Вы молчите, Инквистор?

– История действительно странная, Гроссмейстер. Странная и непонятная. А меня всегда настораживают непонятные вещи. И дело тут собственно совсем как мне кажется не в нине. Вернее, нин – это так, мелочь, ну появился, где его не ждали, ну дал отпор, какой от него не ожидали. Что Вы хотите, Гроссмейстер, на то он и нин. Он отлично знал, куда он идет и с кем столкнется. Вот что удивительно.

– Продолжайте, Великий Инквистор, – кивнул замолчавшему вдруг мужчине Гроссмейстер, встав со своего кресла и подойдя к камину в котором жарко горел огонь, протянул к нему руки.

Свет от камина заиграл на мантии гроссмейстера загадочными цветами, заставившими отвлечься от разговора стоящего мужчину.

– Я хочу сказать, Гроссмейстер, – оторвался от любопытной игры красок Инквистор, – меня сейчас больше беспокоит совсем другое. Нам совсем недавно удалось собрать всю информацию по замку Шоск и возможным артефактам, хранящимся в нем. Посвященные несколько лет по крупицам собирали всю информацию и, как только мы определили его местонахождение, не мешкая выслали экспедицию. Прибывшая экспедиция нашла замок в запустении, и впечатление создавалось, что его не посещали без малого несколько столетий, хотя наш архитектор и сомневается в таких сроках, поскольку ему кажется, что за такой срок замок в горах пришел бы в полный упадок.

– Он и пришел в упадок, Инквистор, – лениво пожал плечами Гроссмейстер.

– В принципе, да. Может быть. Я в этом слабо разбираюсь, Гроссмейстер. Я сейчас говорю о другом. Стоило нам занять пустующий и, как казалось, забытый всеми замок, как в самый разгар исследований появляется какой-то субъект, беспрепятственно проникающий в сердце наших изысканий, так, как будто он отлично знал, куда ему надо, как туда попасть и когда. Напомню, Гроссмейстер, эту дверь нельзя найти даже днем. Наш лучший поисковик потратил восемь дней на ее поиски, а он примерно знал, где ее искать. А это безапелляционное заявление, что ему надо забрать нечто, что нам не принадлежит?