Михаил Шторм - Сокровища царя Соломона

– Пойдем, я покажу тебе своего коня, – подмигнул проводник и повел Быкова за угол.

Затем оба остановились – с совершенно разным выражением лица. Михал смотрел горделиво. Быков – несколько растерянно.

– Нравится? – спросил словак.

– Э-э…

– Красавец, а?

«Если и так, то уже немолодой», – подумал Быков.

– Да, – произнес он вслух. – Впечатляет. Он словно из фильмов, которые крутили в видеосалонах в девяностых.

– Почему в девяностых? – обиделся Михал. – Моему коню нет еще и пятнадцати лет.

– А! Так он почти новый.

– Не то чтобы новый, но и не развалина. Правда, пробег у него солидный, но это ему только на пользу.

– Конечно, – согласился Быков, разглядывая вмятины на бортах японского «ленд крузера», а также птичий помет и раздавленных мошек на лобовом стекле.

Можно было бы сказать, что машина черного цвета, если бы не толстый слой пыли, покрывавший ее.

– Дизель, – объявил Михал, словно речь шла о чем-то радостном и удивительном. – Объем два и восемь. Лучше для здешней местности не придумаешь.

– А зачем борта высокие? – поинтересовался Быков, заглядывая в кузов «крузера» через лист нержавейки.

– Можно людей возить, – пояснил владелец. – Видишь сиденья? А можно и добычу. Однажды сюда поместился буйвол. Правда, без головы.

– В объявлении было написано: «Новый комфортный внедорожник с кондиционером…»

– Кондиционер был, честное слово. Но на что он нам? – Михал ласково похлопал своего железного коня по крыше. – С ветерком поедем. Опустил стекла – и прохлаждайся.

– А пыль? – спросил Быков.

– Ты хотел по Африке покататься и не запылиться? Смешной человек!

«Да, я смешной, – подумал Дмитрий. – И к тому же странный. Потому что сейчас, вместо того чтобы поискать себе другого проводника с автомобилем получше, заберусь в эту развалину и, что самое поразительное, буду доволен поездкой. Так я устроен. И меняться мне уже поздновато».

– Твой конь готов к путешествию? – спросил Быков.

– Еще как! – воскликнул Михал, догадавшись, что вопрос решен в его пользу. – Весь дрожит от нетерпения.

В подтверждение своих слов он протянул руку и повернул ключ зажигания. Быков, ожидавший от «крузера» надсадного кашля и хрипов заядлого курильщика, был приятно удивлен: мотор заработал ровно и сдержанно – так произносит слова человек, ощущающий собственную силу.

– Я купил этого красавца у одного японца, – сказал Михал. – Он сам привез авто в Африку на корабле. Любил его ужасно. Но еще больше любил играть в карты. Это его и погубило. «Крузер» потом долго скучал по прежнему хозяину.

– Как это? – не понял Быков.

– Скрипел, фыркал, стонал, отказывался ездить. Глох через каждый километр. Знаешь, как я его приручил?

– Расскажи.

– Поставил в гараж и не подходил к нему недели три. Он поскучал-поскучал и понял, что лучше со мной отношения не портить. Потом привык. Теперь мы друзья. – Михал прислонился к автомобилю. – Не бойся, он не подведет. И я тоже.

Дмитрий кивнул:

– Это я уже понял.

– Тогда неси вещи. Много их у тебя?

– Нет.

– В кузове есть все, что нам может понадобиться в пути, – сказал Михал. – Палатка, спальные мешки, канистры для воды, посуда и даже аптечка.

– Но кое о чем ты забыл, – заметил Быков, заглядывая в кузов.

– Разве? О чем?

– О мороженом.

Это была шутка, но, когда Быков вернулся из отеля с багажом и забрался на пассажирское сиденье, Михал ткнул большим пальцем через плечо и сказал:

– Мороженое я взял. По килограмму на каждого. Ванильное и фисташковое, в специальной термической упаковке. Хватит?

– Черт!

– Что такое? – обеспокоился словак. – Предпочитаешь фруктовое?

– Я пытаюсь похудеть, – объявил Быков, машинально втягивая живот.

– А, вот оно что. Можешь не беспокоиться. В Калахари еще никто не набирал лишних килограммов, можешь мне поверить.

Это сообщение утешило Быкова, и он расслабленно откинулся на спинку кресла.

Конечно, ему не удалось долго просидеть в столь расслабленной и комфортной позе. Почти сразу за чертой города началась бескрайняя саванна, покрытая чахлыми кустарниками, среди которых возвышались причудливые строения, сооруженные трудолюбивыми термитами. Для того чтобы сократить путь и показать гостю безлюдные уголки, Михал свернул с главной трассы на грунтовку. Здесь «ленд крузер» затрясло, словно утлый кораблик на волнах. В кильватере потянулся пыльный шлейф красноватого цвета. Вся земля была покрыта этой пылью, как будто здесь столетиями крошили кирпичи, а обломки вывозили, оставляя лишь мельчайшую «пудру».