Натали Тумко - Друзья и недруги, как снадобье от скуки

– Привет, любимая, – он наклонился и поцеловал меня.

– Привет… – я расплылась в счастливой улыбке. Потом вспомнила, что долг гостеприимства не велит держать гостя на пороге и впустила Шантреля в комнату. – Ты голоден?

– Нет, – привычно сообщил Шантрель. Он почему-то всегда сытый, одно время у меня даже стали закрадываться подозрения, что парень просто боится отравиться моими обедами. Это он зря, конечно – готовлю я нормально.

– Кстати, спасибо за подарок, – вспомнила я.

– Это ты о чем?

Понятно, сейчас будет отнекиваться. Вообще – странно, Шантрель не страдает избытком скромности. Может, решил меня подурачить? Сейчас начнет возражать, а потом еще и ревность к самому себе изобразит …

– Подарок, – терпеливо повторила я, утихомиривая свое воображение, которое Бог знает до чего могло додуматься. – На столе лежал в платок завернутый.

– Как интересно, – сообщил Шантрель. – Покажешь?

– Шантрель! Перестань меня разыгрывать! Я – стреляный воробей. В смысле, стрелянная воробьиха. В смысле… Тьфу, бред получается… Не важно! В общем, подарок был явно от тебя.

– С чего ты так решила? – неумолимо продолжал возлюбленный.

– Ну, все эти розочки и сердечки…

– Что такое «сердечки»? Ты же не хочешь сказать, что у вас считается романтичным привязывать к подарку сердца мелких животных?

Я представила себе картинку и содрогнулась.

– Бр-р, мерзость какая. Да нет же! У нас рисуют такие стилизованные изображения… сейчас.

Я достала фломастер и нарисовала пару сердечек на открытке.

– Это не похоже на сердце, – категорично возразил Шантрель. – Я знаю, как должно выглядеть сердце, и это – не оно. И не говори, что у нас анатомия разная!

– Я и не говорю, что разная, рисунок же не с натуры! Просто так принято… Вот, блин. Это и впрямь не ты принес?

– Нет. Видимо, у меня появился соперник.

Шантрель посмотрел на меня с хитрым прищуром, а мне было не до смеха: кто-то без меня посещал мой дом, и кто его знает, что за цели были у этого «кого-то»… Поклонники, блин!

Шантрель развернул коробочку. В отличии от меня он не осторожничал и был жутко любопытен.

– И что там, в подарке? – спросила я скорее для приличия.

– Духи… Я так думаю. Пузырек с жидкостью. Пахнет фиалками. Написано: «Грезы утомленного вечера».

– Приятный запах?

– Сама суди, – он протянул мне.

– Ну… это не «Шанель № 5», но в целом…

– Здорово! У вас есть духи с моим именем? «Шантрель номер пять»! А почему пять? Куда остальные четыре подевались?

– Не Шантрель, а Шанель.

– Да?.. – он уже потерял интерес к коробку. – Ну, ладно. Слушай, подарки подарками, а я вообще-то за тобой.

– Куда-то идти? – заныла я. – А я так хотела посмотреть телевизор, побездельничать и пораньше лечь спать… Ну, в крайнем случае заняться уборкой.

Шантрель помотал головой.

– Только не сегодня! У меня большие планы на этот вечер!

– Я сейчас поспорить готова, что это как-то относится к будущему турниру?

– Не только, – не стал отнекиваться Шантрель. – Но главное – это пикник. И не говори, что не любишь пикники – это ты меня им научила!

– Много ума – жевать на природе, – проворчала я.

Однако предложение звучало заманчиво. Я обреченно вздохнула и кивнула головой.

– Хорошо, пойдем. Только переоденусь.

О чем было спорить? Лишняя трата энергии, все равно меня переубедят «ради моей же пользы», поскольку вечер – не мое время. Вечером в спорах я часто уступаю, и некоторые (почти все, кто меня знает) этим беспардонно пользуются.

Если подумать… уступаю я не только по вечерам. Споры – вообще не моя стихия, наверное от того, что точка зрения для меня – понятия некоего ограничения. А ограничения как таковые для фантазера – все равно, что проф-непригодность.

Разговор о турнире зашел не зря. После того, как Шантрель попал в Город Героев он стал регулярным участником состязаний и в большинстве из них побеждал. Нельзя сказать, чтобы победы давались ему легко, каждый раз это был серьезный труд, и я, как лентяй с большим опытом, понимала его с трудом.

Конечно, приятно, когда твой парень выходит победителем, но люблю-то я его не за это. И если пару раз сильнее окажется соперник – что ж, не беда. Однако Шантрель считал иначе. Любое поражение принималось им в штыки. Перед состязанием он мало того, что тренировался с утра до ночи, так еще и шарахался по различным мирам, отыскивал храмы, к месту и не к месту приносил дары различным богам, прося их о победе.