Евгения Пёрышкина - Встречи с неизвестным. Реальные рассказы

Наступило время идти домой. Пришлось укладывать его спать в моей комнате в общежитие. Моя соседка еще не вернулась с каникул и одна кровать была не занята. Спал он смирно. Но лучше мне от этого не становилось. Я с нетерпением ждала, что завтра он уедет.

С утра я ушла по своим делам. Он – на вокзал. Попрощались. Каково же было мое удивление, или лучше сказать, неудовольствие, когда я снова встретила его у своих дверей вечером. Да еще в каком виде! На лице Алексея запеклась кровь, один глаз заплыл, не лучше выглядели и руки.

Спрашивать у него не надо было, что случилось. Он сам начал рассказывать. По его словам, он просто шел по какой-то там улице, просто свернул в проулок, где у него попросили закурить «какие-то нерусские». Закурить у Алексея не оказалось и за это его избили…

Слушая его историю, я понимала, что и сегодня он тоже не уедет. Еще один вечер предстоит слушать истории Алексея, которые от постоянного повторения я выучила наизусть. Ни о чем другом, как о своих ранениях, он говорить не мог…

На следующий день я снова ушла по делам, а он, очевидно, совершить очередную попытку уехать домой. Вечером, когда мы встретились, Алексей протянул мне тряпичную собачку с веревочкой, чтобы можно было ее повесить на гвоздик. На мой вопрос – Где взял? – он замялся. Стащил? – не очень тактично я сделала попытку догадаться. Он кивнул и сказал, что сегодня ночью уезжает на ночном поезде. Купил билет. Потом он протянул мне звездочку со своих погон. На память. И подарил фотографию. Чтобы не забывала.

Я вздохнула облегченно и закрыла за ним дверь. Неожиданно, спустя какое-то время после его отъезда где-то в глубине души у меня возникло чувство, как если бы я что-то упустила, словно я могла бы и мне нужно было бы сделать что-то, что я не сделала или сделала, но не до конца.

И Катя решила сделать это сейчас. Вспомнить о нем, поблагодарить его за тот маленький урок доброты, который он ей преподнес, сам того не зная.

Расскажу о самой работе Кати в «большой семье» – аэрофлоте.

…От знающих людей я не раз слышала, что «аэропорт – это одна большая семья». И я очень хорошо это почувствовала, когда начала летать. Каждый рейс разные стюардессы как бы между прочим задавали мне один и тот же вопрос: «Ты чья?» А я была ничья, сама собственная. Девушка, которую пригласили подработать летом на авиалиниях, по какой-то причине отказалась, и мне предложили заменить ее. Все препоны при устройстве в аэропорт я прошла с помощью моего благодетеля, так я называла человека, взявшегося устраивать меня на работу. Так я и оказалась в «большой семье».

В мой первый рейс была очень плохая погода, шла штормовая гроза, и самолет болтало из стороны в сторону. Весь полет я провела на служебном сиденье у входа в кабину пилотов, ничего не видя и не слыша кроме целлофанового пакета перед собой и рева бури за иллюминатором. Я жестоко страдала, меня выворачивало наизнанку.

Я думала, что меня уволят, как только мы вернемся в аэропорт. Но, видимо, мне было необходимо пройти огонь, воду и медные трубы, и мне дали еще шанс.

В конце рейса, когда я немного пришла в себя, старшая стюардесса, оказавшейся очень доброжелательной женщиной, раскрыла мне способ, которым можно было привести себя в работоспособное состояние к следующему разу.

Все три дня, что отделяли меня от новой попытки полета, я, как она мне сказала, массировала точку за ухом, отвечающую за вестибулярный аппарат человека. До изнеможения, до боли я пыталась нормализовать его работу. Неужели все кончится, так и не начавшись? И через три дня, едва сдерживаясь, борясь с тошнотой, прикидываясь, что у меня все отлично, я выдержала рейс. А потом еще через несколько взлетов и посадок я, наконец, почувствовала, что могу летать, не пользуясь точкой для массажа.

Все бы хорошо, да характер меня вынес на другие проблемы. Кому-то приходилось работать на кухне, другие шли обслуживать пассажиров в салон. Интереснее, конечно, было идти в салон, особенно на московских рейсах.

Столичный рейс считался элитным, там всегда можно было встретить немало «денежных мешков», которые за сервис на высоком уровне и за должное обхождение могли и чаевыми одарить, а интеллигентные и культурные люди могли бы и телефончиком побаловать. Незамужних стюардесс в авиафлоте, увы, было большинство.

Мне было смешно наблюдать, как некоторые стюардессы, навертевшись перед зеркалом, напудрившись и нарумянившись, одернув короткую юбку (это в зрелом-то возрасте!), мчались к пассажирам.