Кирилл Еськов - Баллады о Боре-Робингуде - Из России – с приветом

– Штатный состав – больше шестидесяти штыков… шестьдесят четыре, если быть точным. И не «штыков», а скорей уж тогда «глушителей». По большей части гэбэшники – приличного уровня профессионалы, на фу-фу не возьмешь. Есть и некоторое число чистых бандюков – отморозки для всякого рода мокрухи вне посольства, которыми, случись чего, не жалко и пожертвовать: «Я не я, и корова не моя». Ну, плюс еще внешняя агентурная сеть и «крыши» во всех силовых структурах.

– Ладно… Но наружу-то этот самый посол, Ибрагим-бек, выходит?

– Нет, – отрезает начштаба.

– Так-таки совсем ни ногой? – щурится атаман. – Типа как шифровальщики посольских резидентур в советские времена?

– Ну, скажем – типа как Ниро Вульф из своего особняка на 35-ой Западной… Во всяком случае, куда реже, чем дон Корлеоне.

– Это… – вклинивается в разговор старших по званию Ванюша. – Крыша у здания здоровенная и плоская. А если – вертолетный десант?

Робингуд лишь безнадежно отмахивается:

– Там многоконтурные антенны, правительственная связь; ты, никак, решил освежить в памяти – как садятся прямиком в джунгли?.. И потом, сесть-то ты, может, еще и сядешь, но вот разрешения на обратный взлет тебе уже придется запрашивать у «Девятки»… Всё, ребята – отбой. Штурм отменяется, начинаем правильную осаду.

Ну, как ведут подобного рода осаду, мы теперь представляем вполне – спасибо профессионалам, подавшимся в беллетристику:

«Если проникновение на заданный объект невозможно, то надо искать смежные объекты. Пробраться на Скалу нельзя – пристрелят, а труп акулам скормят. Но там, на неприступной, охраняемой скале, ведутся строительные работы. Кто их выполняет? Кто архитектор? Где он живет? Кто главный инженер? Как встретить его? Кто поставляет строительную технику и кто ее обслуживает? И кормить людей надо. Кто поставляет мясо? Кто – овощи? Кто – цветы к столу хозяйки? Если требуется хирургическая операция охраннику, в какой госпиталь его повезут?»… Классика-с…

…Тут бы Подполковнику мановением руки отправить своих людей поднимать из архивов строительную документацию на бастион с угла Полянки и Казачьего (с особым упором на подземные коммуникации), разыскивать тех девок с Тверской и колл-герлз, что когда-либо обслуживали обитателей особняка, а то и (чем черт не шутит) самого его хозяина, etc – однако «краса и гордость ГРУ» (пусть даже и в прошлом) ничего подобного, конечно, делать не станет.

Потому что, во-первых, по изложенной выше схеме может позволить себе работать лишь спецслужба, за спиною которой – Государство с его неисчерпаемыми ресурсами; спецслужба, «над которой не каплет». А Ниро Вульф никогда в жизни не станет топтаться по тем дорожкам, где уже прогулялся инспектор Крамер.

А во-вторых, работать по такой схеме все равно не выйдет: поздно. Даже и для высокого профессионала Крамера с его тремястами сыщиками.

В любой «цивилизованной» стране ситуация вполне тупиковая; не то в России! Тут нелегальным сбором информации на вся и всех занимаются опять-таки вся и все, а спецслужб развелось столько, что если в баре на восемь столиков нет собственной службы безопасности, возглавляемой отставным полковником КГБ, то от такого заведения лучше держаться подальше: что-то тут не так…

Быть того не может, чтобы на Ибрагим-бекову контору никто не собирал материал …

Ряды микромагазинчиков-палаток у метро «Коньково», через улицу от знаменитой по телерекламе Ярмарки («Почувствуйте себя обутыми»). Перед бакалейной палаткой остановился в некоторой задумчивости средних лет мужик – «арийская морда» с седеющим ёжиком, вызывающая из памяти незабвенные образы прибалтийских «братьев-разбойников» Адамайтиса и Будрайтиса. Мужик ткнул уже было пальцем в тот фланг полутораметровой шеренги масленых флаконов, где застыла по стойке смирно «Петровна» (которая не то «любезна», не то «полезна»), когда сзади звучит насмешливый оклик:

– Поддерживаем отечественного товаропроизводителя, Александр Арвидович?

Седеющий мужик оборачивается – всем корпусом, с мягкой стремительностью профессионала – и окидывает улыбающегося Робингуда взором, лишенным даже следовых количеств теплоты:

– А болтали, будто тебя утопили где-то в Карибском море…

– Не дождетесь, Александр Арвидович! – улыбка Робингуда становится еще более лучезарной. – Одна моя образованная подруга нашла намедни, что я – «народный архетип», во! Ну, сами посудите: возможно ли утопить архетип?