Жюль Верн - Север против Юга

Случай к тому вскоре представился.

На другой же день, уложив девочку спать, Зерма направилась к проливу.

Там она застала Тексара. Он расхаживал по берегу и вместе с Скуамбо давал какие-то приказания неграм, которые косили в проливе водоросли, мешавшие движению лодки. Двое из негров били при этом шестами по воде, пугая змей, высовывавших свои головы.

Вскоре Скуамбо отошел от хозяина, и тот собирался уже уходить, когда к нему направилась Зерма. Заметив мулатку, Тексар остановился, поджидая ее.

— Тексар, — решительным тоном обратилась к нему Зерма, — мне нужно с вами поговорить. Я думаю, что это наш последний разговор, и потому прошу вас выслушать меня внимательно.

Испанец закурил и ничего не ответил. Подождав немного, Зерма продолжала:

— Тексар, скажите мне, наконец, что вы намерены делать с Дианой Бербанк?

Ответа не последовало.

— Я и не помышляю о том, чтобы возбудить в вас жалость к себе, — продолжала мулатка, — я забочусь лишь о девочке, жизнь которой в опасности и которой вы вскоре лишитесь…

При этих словах Зермы Тексар весьма недоверчиво пожал плечами.

— Да, да, очень скоро, — повторила мулатка. — Если не бегство, то смерть избавит ее от вас.

Затянувшись сигаретой, испанец медленно выпустил дым.

— Вздор! — сказал он. — Девочка за несколько дней отдохнет и поправится. Я рассчитываю на твои нежные заботы, Зерма; ты постараешься сохранить для нас ее драгоценную жизнь.

— Нет, Тексар, не надейтесь, — возразила мулатка. — Девочка скоро умрет… и притом без всякой пользы для вас.

— То есть как это без всякой пользы? — воскликнул Тексар. — Она погибнет вдали от умирающей матери, вдали от отца и брата, доведенных до отчаяния!

— Допустим, что это так, — сказала Зерма. — Значит, вы уже отомстили сполна. Однако, поверьте, для вас гораздо выгоднее вернуть девочку родным, нежели держать ее здесь.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что вы причинили уже много зла Джемсу Бербанку. Пора вам подумать и о собственной выгоде…

— О собственной выгоде?

— Безусловно, Тексар, — продолжала Зерма, воодушевляясь. — Вы опустошили плантацию; миссис Бербанк при смерти, может быть теперь ее уже нет в живых; дочь ее исчезла, отец тщетно пытается напасть на след ребенка… И во всех этих преступлениях виновны вы, Тексар. Уж я-то это хорошо знаю! И говорю вам прямо в глаза. Но берегитесь, Тексар! Наступит день, когда ваши преступления откроются. Подумайте о той каре, которая вас ожидает. Подумайте об этом, и вы сами убедитесь, что в ваших интересах проявить, наконец, жалость. Я не говорю о себе, не говорю о том, что муж мой, вернувшись, не найдет меня. Речь идет только о несчастной девочке, жизнь которой висит на волоске. Оставьте меня, если хотите, но девочку отправьте в Кэмдлес-Бей, верните ребенка ее матери. Вам все простят. Если вы пожелаете, вам даже заплатят за освобождение ребенка. Если я вам это обещаю, то потому только, что прекрасно знаю Джемса Бербанка и его семью, знаю, что ради спасения своего ребенка эти люди ничего не пожалеют и, клянусь богом, выполнят обещание, данное вам их невольницей.

— Невольницей?.. — иронически спросил Тексар. — В Кэмдлес-Бее невольников больше нет!

— Есть, Тексар, — возразила Зерма, — ведь я предпочла остаться рабыней, чтобы не расставаться со своим господином.

— Вот как! — воскликнул испанец. — Ну что ж, если ты не прочь быть невольницей, мы можем столковаться. Лет шесть-семь тому назад я хотел купить тебя у своего друга Тикборна, за одну тебя предлагал ему огромную сумму, и ты была бы уж давно моего рабою, если б тебя не перекупил Джемс Бербанк. Теперь ты в моих руках, и ты у меня останешься.

— Хорошо, я буду вашей рабыней. Но девочка… Неужели вы ее не вернете?

— Дочь Джемса Бербанка? — с лютой ненавистью вскричал Тексар. — Вернуть ее отцу?.. Ни за что!

— Мерзавец! — воскликнула Зерма в порыве негодования. — Ну, что ж, если не ее отец, то сам бог вырвет девочку из твоих рук!

В ответ испанец лишь злобно усмехнулся и пожал плечами. Он свернул новую сигарету, спокойно прикурил ее от окурка и зашагал вдоль берега, даже не взглянув на Зерму.

Будь у мулатки оружие, она не колеблясь убила бы Тексара, как кровожадного зверя, не посмотрев на то, что Скуамбо и его подручные безжалостно расправились бы с нею. Но она была безоружна. Неподвижно стояла она на берегу, глядя на работавших негров. Ни одного дружелюбного взгляда — вокруг какие-то свирепые лица, в которых не было ничего человеческого. И Зерма побрела к вигваму, чтобы с материнской заботливостью помочь больному ребенку, который жалобно звал ее к себе.