Наталья Патрацкая - Аквамариновая мэм

– Выкупи у нее ключи, – предложил Нарышкин.

– Легко сказать, выкупи, она поддерживает вещество в живом состоянии, это некое подобие инкубатора, и она знает тепловой и энергетический режим сохранения жизни биологической массы, – с горечью сказал Воротников.

– Слушай, а чего мучиться с мышами, если можно сделать динозавра или слона, и быстрее освободимся от этой проблемы, – засмеялся Виталий Ильич Нарышкин, понимая, что на создание робота Соня – вещества хватит.

– Ты абсолютно прав, можно сделать дракона о трех головах, если найти его клетки в сушеном виде. Для получения умного животного, надо его клетки добавить в вещество с определенной массой и получить симбиоз животного с умственными способностями, – спокойно проговорил Глеб Ильич Воротников.

– Я не понял, что за уколы ты ездил делать летучим мышам в доме Нимфы Михайловны? – спросил Нарышкин.

– А, это похоже на переливание крови, или вливание крови в их организм. На самом деле они внутри такие же, как и нормальные мыши, но требуют допинга для работы мозга, который у них достаточно велик. Биологические мыши умнее своих сородичей настолько, насколько человек умнее обезьяны, – закончил свою речь Воротников.

– Круто! Можно сказать, что инопланетяне получаются дома, на родной планете! – улыбнулся Нарышкин, – теперь я верю в автомобильного штурмана в виде летучей мыши, дабы место в машине не занимал, и вовремя корректировал поведение водителя за рулем, особенно от попытки выехать на встречную сторону движения.

– Молодец, ты все правильно понял. Вопросов больше нет?

– Думаю мне все понятно. Хотя, как происходит момент рождения новой мыши, ты не осветил, – заметил Нарышкин, без надежды на ответ.

– Я ж произнес ключевое слово 'инкубатор', ограничивающий размеры животного, именно в нем происходит чудо превращения мыши обычной в разумное существо.

Микробиолог владеет и этой тайной, и делиться пока ни с кем не собирается, – ответил Глеб Воротников.

– А зачем мышке микросхемы зашивают в мозг, если она рождается умной? – спросил Виталий.

– Она рождается способной к восприятию разумных знаний, но, школ для мышей еще не создали, тратить время на обучения каждой мыши, у нас нет, срок жизни у нее мал.

– Глеб, так давай работать с черепахами, они долго живут.

– Ни тот случай, и ни так много вариантов исполнения живых существ. Не будешь ты ежа держать в машине? Колется. А мышь летает, зависнет на потолке вниз головой, и будет указывать маршрут. Поговорить с тобой сможет на любую тему, которую зашьешь в микросхему.

– А собака типа мини терьера? Она мала, худа, место много не занимает.

– С собаками не получилось, из них можно сторожа сделать, не поддаются они влиянию умной массы. Мой терьер сегодня ночью съел целую шоколадку, и все утро пил воду. Выпьет воду, ляжет у миски и бьет лапой ее лапой, извлекая звуки, чтобы воды добавили.

– Это понятно, воблу дали, а пиво забыли налить, – заметил Нарышкин.

– Есть еще одна причина сделать разумной летучую мышь, но не знаю, стоит ли тебе говорить.

– Режь правду матку.

– В корень смотришь, мышь может быть поверхностным, сексуальным партнером.

– Это как?! – не на шутку удивился Нарышкин.

– А ты посмотри на литературные страницы, впереди всех паровозов идут сексуальные названия. Поэтому, чтобы продать летучих мышей, да еще Нимфе Михайловне, пришлось их объявить поверхностными, сексуальными партнерами.

Виталий, вспомни с чего начал свою карьеру Осип Иванов? С прибора Сердечко.

Потом стал мутить с Аппетитом, но он тоже нужен для улучшения фигуры, а, в конечном варианте для любви.

– Прости, Глеб, но я чего-то не понимаю!?

– А что тут понимать, летучие мыши могут ласкать, ублажать, гладить и ничего взамен не требовать. Нимфа очень сексуальная женщина, сейчас у нее Мартин, менеджер фирмы Осипа Иванова. Так их развлечения, если так можно назвать их любовь проходят в ауре ласк десяти летучих мышей.

– Ничего себе! – воскликнул Нарышкин. – А как на это смотрит Добрыня Никитич?

– Чего ему на них смотреть? У них разные квартиры. Они не разводятся, у нее полная свобода.

– Глеб, сам-то с ней был в свите летучих мышей? – взволнованно спросил Нарышкин.

– Если честно, один раз мы с Нимфой были вместе с пятью летучими мышами, в свете научного эксперимента.

– Ну, ты даешь! – восхищенно воскликнул Виталий. – И как оно? Секс с мышами и с первой дамой округа Валет?

– А, что? Здорово! Сказочно! Ничего лучше у меня не было и не будет, ради этого стоило изобрести живое вещество для создания нового сексуального партнера. Смена поз – это уже от лукавого, от пресыщения. А мыши – я тебе доложу, хитрецы, ради новой дозы укола, продлевающего им жизнь, они готовы заласкать с такой нежностью, что человеку это не под силу!