Наталья Патрацкая - Агнесса на Луне

– Дорогой, нам чужого не надо, отдай алмазное колье дочери, и живи долго и счастливо.

– Еще чего. Это лучший улов на сегодня, вон он грязный лежит в тазике за две десятки.

Елена увидела в одном голубом тазике кусок грязи, местами, сквозь грязь, светили бриллианты. Она бросилась к своему колье. Охранник наставил на нее автомат.

Агнесса выстрелила в его руку, алмаз вонзился в нее только так, мужик охнул и стал вытаскивать из своей руки, алмаз, как обычную занозу. Елена схватила кусок бриллиантовой грязи, обтерла об свое ленточное платье, и засунула его в скрытый карман. Дамы чинно покинули подвал, сели в свои машины, к ним даже никто не бросился, почему-то охрана их испугалась…

Где бы найти баронета, – думала весьма печальная девушка Ангелина, сидя у окна своего родового гнезда. За окном проехала лошадь с повозкой, пролетел открытый автомобиль и вернулся задом наперед под окно девушки. Ура! – крикнула она и всплеснула маленькими ладошками, увидев в открытой машине молодого мужчину.

Шофер открыл ему дверь машины, и мужчина направился к парадным дверям дома.

Парадные двери перед ним распахнулись, и он вошел в дом, добротной кирпичной постройки неизвестного ему времени. По открытой парадной лестнице спускалась милая на вид девушка.

– Простите, мадмуазель, вероятно, я к вам приехал, – сказал молодой мужчина, обращаясь к девушке.

– А, так это вы учитель французского языка? – немного огорченно спросила его девушка.

– Да, я не барон, а всего лишь учитель.

– Но вы приехали на таком красивом лимузине!

– Лимузин прислала за мной ваш отец, это его новая машина, а я, лишь ее испытывал, и тоже по его просьбе, был первым пассажиром.

– Понятно, это моя машина, а вы мой учитель, а мне лень учить французский язык, а меня хотят послать в Париж.

– Значит я ваш нежеланный учитель, но я буду жить в этом доме на правах, а почему я все сразу должен вам говорить? Мне покажут мою комнату?

– Непременно, но не я, я вас не приглашала!

В парадную дверь вошел седой мужчина и весело спросил:

– Дочь, как тебе понравился учитель?

– Он хочет видеть свою комнату! – ответила девушка.

– Замечательно! Его комната рядом с моей, пусть отнесут в нее его вещи.

Действительно, в дверях шофер машины появился с увесистым чемоданом и без вопросов понес его в крыло хозяина.

Еще через секунду дверь распахнулась и на пороге возникла красивая, молодая женщина:

– Успела к шапочному разбору, Давид, кого ты взял для Ангелины и мне даже не показал?

– Лена, чего ты разволновалась? Вот он учитель французского языка для Ангелины!

– Я тоже хочу учить язык!

– Да ради Бога хоть сделайте класс французского языка, учитель все равно будет жить в нашем доме.

– Ладно, это мы обсудим. А машина моя? Давид, я тебя спрашиваю, чья новая машина? – звонко спрашивала Елена.

– Машина общая, и принадлежит, нам троим.

– Давид, а я хочу свою машину!

– Елена, лучше определи учителя.

– Я смотрю, ты его в свое крыло взял, так мне, какое дело до того, где он жить будет!

– Но не в твое же крыло здания его помещать?

Двух этажное здание из кирпича состояло из левого крыла Елены Аполлоновны, правого крыла Давида Кирилловича Люкса и верхнего этажа Ангелины. С внутренней стороны двора по центру дома располагалась пристройка для кухни, столовой и небольшой общей залы. Давид взял на службу специалиста по борьбе, который почему-то знал французский язык. Ему нужен был охранник, но говорить о том, что учитель, на самом деле его личный охранник Давид никому не хотел, над ним бы посмеялись, не такие они уж и богатые люди по нынешним временам. Есть у них кирпичный дом, так это почитай дача в пригороде. Купил он вторую машину, так и это ни у кого не вызовет ни зависти, ни вопросов. А вот то, что Давид стал труслив, он хотел это ото всех скрыть. Дочь его все жениха хочет себе найти, вот пусть и учит третий язык, если не заснет на уроке, вдруг язык сгодиться заграницей, куда Давиду очень хотелось уехать, опять же от страха.

У Давида вообще произошла непонятная история, пошел он в универсам, сдал свой квадратный портфель с бумагами не первой важности в ячейку на хранение, прошел по магазину, накупил продуктов, чтобы домой в машине увести, забрал свой портфель из камеры хранения, и под общим грузом не заметил его веса. Домой приехал, продукты единственной домработнице передал и пошел в свой кабинет. Тут у него портфель рот и раскрыл от тяжести, а в нем денежные купюры плотно так лежат, в пачках. У Давида челюсть, как портфель отвисла, а потом пришло устойчивое чувство страха. Деньги чужие, а он с ними сроднился мгновенно, словно всегда ему принадлежали.