Томас Рид - Сын Альбиона

Для тех, кто не учитывает социальных различий, план Суинтона, связанный с Джули Гирдвуд, показался бы нелепым. И не только из-за его низменности, но и из-за того, что шансы на успех казались ничтожными.

Если бы девушка его полюбила, это бы все изменило. Любовь способна смести любые преграды, и для того, кто поглощен ею, не существует опасностей.

Она его не любила — правда, Суинтон этого не знал. Гвардеец, красивый внешне, привык к победам. И ему казалось, что не настало еще время, когда он не смог бы победить еще раз.

Он больше не служит в гвардии, однако молод и все еще красив. Так считают английские дамы. Странно, если у девушки-янки будет другое мнение!

На его стороне немало преимуществ. Доверяя своей внешности, он считал себя способным завоевать американку — даже сделать ее жертвой незаконного брака.

Но если его план двоеженства удастся, что тогда? Какая польза от такой жены, если ее мать не сдержит обещание — не отдаст половину состояния покойного розничного торговца?

Жениться на Джули Гирдвуд вопреки воле матери было бы настоящей глупостью. Он не боялся наказания за преступление. Он даже не думал о нем. Но стать зятем женщины, чья дочь не получит ни пенни, пока она сама жива, совсем ни к чему. К тому же эта женщина говорит, что собирается прожить еще полвека!

Эта шутка полна смысла, и Суинтон это понимал.

Он был уверен, что смог бы уговорить дочь выйти за него, но чтобы получить вдобавок полмиллиона долларов, он должен стоять у алтаря с титулом лорда!

Таково первоначальное условие миссис Гирдвуд. Он знал, что она по-прежнему его придерживается. Если оно будет выполнено, она останется довольной, но никак не иначе.

Итак, чтобы продолжать, нужно поддерживать фальшивое инкогнито. Продолжать обман.

Но как?

Этот пункт вызывал у Суинтона наибольшие затруднения.

Обман становился опасным. Легко было выдавать себя за лорда в Ньюпорте и в Нью-Йорке. В Париже еще легче. Но он сейчас в Лондоне, а здесь обман может легко раскрыться.

Больше того, во время последней встречи с Гирдвудами он почувствовал, что их отношение к нему меняется — не хватало прежнего понимания. Особенно ясно это было видно у миссис Гирдвуд. Теплое, дружеское отношение, возникшее в Ньюпорте, продолжившееся в Нью-Йорке и возобновленное в Париже, неожиданно сменилось холодностью.

В чем причина? Она слышала о нем что-нибудь нелестное? Может быть, его обман раскрыт? Или она только подозревает что-то?

Именно последний вопрос его беспокоил. Он не думал, что она узнала правду. Он играл искусно и не делал никаких намеков на свой скрытый титул. У него для этого были основательные причины.

Он признавался самому себе, что у нее появились подозрения. Она гостеприимно принимала его в Америке. По хорошо известным причинам он не ответил ей тем же в Англии.

Здесь лорд должен был бы проявить большую щедрость, и миссис Гирдвуд должна быть рассержена его скупостью.

Однако по аналогичным причинам он еще не навестил своих американских знакомых в Лондоне.

Напротив, после их приезда сюда он старался не попадаться у них на пути.

В Англии он у себя дома: почему в таком случае он и здесь живет под вымышленным именем? Если он лорд, почему находится в стесненных обстоятельствах? В глазах миссис Гирдвуд все это очень подозрительно.

Последнее можно объяснить: лорды бывают и бедные, хотя такое встречается редко. Мало лордов, которые не могут позволить себе модно одеваться и роскошно обедать. Содержать красивый дом, если испытывают к этому расположение.

Суинтон почти отчаялся в своей возможности продолжать обман, но тут покровительство лорда, настоящего и влиятельного, дало ему новую надежду. Благодаря ему перспективы Суинтона совершенно изменились. Теперь у него достаточно денег в кошельке и будет еще больше. Что еще важнее, теперь он может утверждать, что действительно находится на дипломатической службе. Правда, это служба шпиона, но она всегда входила в обязанности дипломата.

Он теперь близко знаком с известным вельможей, постоянно будет навещать его большой особняк на Парк Лейн. Странно, если бы все эти обстоятельства не позволили бы ему пустить пыль в глаза мадам Гирдвуд.

План его еще может осуществиться. Новое назначение открыло перед ним множество возможностей, и он принялся обдумывать новый план, основанный на этих возможностях.

Посоветовался с Фэн, жена по-прежнему была готова помогать ему. Конечно, думала она не о нем и не о его будущем. Перед ней тоже открылись новые перспективы; и появилась надежда когда-нибудь снова появиться на Роттен-Роу.