Курмангазы Караманулы - Одинокий всадник

— Откуда шли следы и куда? — уточняя, спросил Баймагамбет.

— Оттуда вон туда, — концом камчи описал в воздухе дугу Куспан.

Стало понятно, что Кулбатыр направлялся совсем не в сторону сосняков. Но как знать, что у него в голове? Он и в прошлый раз петлял, как заяц, пока окончательно не запутал погоню.

Когда они приблизились к лощине, где было место ночлега бандитов, отряд уже собрался. Салыка с его милиционерами привел Шанау. Все с интересом разглядывали многочисленные следы. Не было никакого сомнения, что тут побывало несколько человек — весь песок был истоптан.

Лощину со всех сторон окружали довольно высокие барханы, она поросла густым караганником. Там, где кусты, чуть отступив, образовали небольшую полянку, легко угадывались остатки костра, тут же валялись обглоданные бараньи кости. Все было засыпано песком, но довольно небрежно. То ли бандит торопился, то ли посчитал, что и этого хватит: в густых зарослях и так ничего не обнаружат. На дальнем конце лощины преследователи нашли и колодец. Он тоже был наскоро завален песком.

На выходе из лощины следов оказалось меньше. Теперь уже нетрудно было определить: в банде четверо.

— Что ж, час испытания настал, — задумчиво сказал Салык. — Несомненно, это бандиты.

— Я тоже уверен! — поддержал его Шанау. — Третий понятно кто — Раис! А вот кто четвертый, хотелось бы знать?

Когда на окраине Аккумов отряд обнаружил следы лишь двух всадников, стало ясно, что Кулбатыр уходит вместе с женой. Появление же сейчас новых следов озадачивало.

— Наверно, Шанау прав, — поддержал председателя аулсовета Баймагамбет. — Двое нам известны. Третий наверняка Раис, который взялся сопровождать зятя и сестру, четвертый — пока ничего невозможно предположить. Но понятно: встретились они где-то в условленном месте.

Положение усложнялось. Сражаться против одного, хотя бы и умелого Кулбатыра, было все-таки не так опасно, но подставлять отряд под дула сразу трех винтовок, да еще если они направлены из засады, — дело очень рискованное. Могут положить всех. А потому Салык распорядился, чтобы в авангарде шли Киикбай и Баймагамбет. В случае нападения отряд тут же подоспеет к ним на помощь.

Держа оружие на изготовку, Киикбай и Баймагамбет двинулись мелкой рысью вперед. Хотелось двигаться быстрее, но пошли опять заросли и трава, и след можно было легко потерять. Выручали песчаные проплешины, где следы проступали явственно. Иногда один из следов отрывался и, подобно волосяному аркану, тянулся на вершину какого-нибудь бархана. Наверняка это Кулбатыр уточнял направление, а может, просто оглядывал округу, чтоб ненароком не нарваться на преследователей.

По следам легко было определить: бандиты уходили не очень спешно. Может, Кулбатыр надеялся, что пока погоня наткнется на его следы, ей изрядно придется помыкаться по пустыне, а значит, выдохнутся и лошади, и люди. А может, он жалел Аккагаз, которой, конечно же, в седле трудно: все-таки женщина, не очень-то привыкла к коню.

Следы постепенно уводили на юг, и стало ясно, что Кулбатыр избрал свою излюбленную тактику — снова начал петлять.

Приближалась ночь, а отряд не только не настиг беглецов, но никто даже предположить не мог, где они теперь могут находиться. Оставалось одно: готовить себе ночлег. Выбрали место поудобнее и расположились своим небольшим лагерем.

Продукты кончались. Сегодня вечером Салык намеревался достичь речки Кзылшан и послать оттуда гонца к находившимся неподалеку чабанам. Но теперь река осталась далеко за спиной, о встрече с чабанами и помыслить было невозможно. А потому он посоветовал собрать оставшиеся припасы в один мешочек и сложить в коржун Баймагамбета. Теперь нужно строго экономить: мало ли еще куда уведет их Кулбатыр, могут оказаться так далеко от жилья, что ни о какой помощи продуктами и мечтать не придется.

Скудно перекусив, преследователи прилегли. Тела ныли от усталости. Лишь один Шанау не мог не поговорить.

— Вот и в прошлый раз Кулбатыр так же мотал нас по лощинам и оврагам. Покидал пески, возвращался, пока не наделал столько следов, что уже невозможно было разобрать, какие свежие, а какие давние. Так и удалось улизнуть. Видно, и теперь он собирается проделать тот же трюк.

Баймагамбет, заложивший за губу насвай, и Салык, дымивший самокруткой, промолчали. В разговор неожиданно вступили молодые, да так рьяно, что успевай только выслушивать.