Роберт Говард - Остров смерти

– Мы теряем время, – пробубнил Беллефонт. – Давайте уж что-то делать.

– Все это пустая трата времени, – мрачно сказал Ла Коста. – Гувер, я еще раз говорю тебе, что эта дурацкая затея плохо кончится. Здесь обитель демонов; нет, сам дьявол простирает свои черные крылья над этим замком. Здесь нечего делать христианам! А что до сокровищ, то говорят, что жрецы древнего народа схоронили их в море, и я верю этому.

– Скоро увидим, – отозвался Гувер. – Эти стены и столбы кажутся мощными, но настойчивость и сила способны сокрушить любой камень. За дело!

Теперь страшно даже вспомнить об этом, а в тот момент я почему-то подумал, что больно уж странным светом освещен огромный зал. Снаружи перед замком не росло никаких деревьев, но те, что росли в нескольких ярдах от древних стен, отбрасывали такую густую тень, что солнечный свет никак не мог проникнуть внутрь. Между тем непонятно откуда исходил призрачный свет. В углах зала клубился серый туман, и движения людей в этом тумане наводили на мысли о привидениях, а их голоса звучали как-то глухо, почти потусторонне.

– Ищите потайные двери или что-нибудь этакое, – повелительно произнес Гувер, простукивая кувалдой стены.

Пираты повиновались, при этом было видно, что Ла Коста делает все неохотно.

– Не выйдет из этой затеи ничего хорошего, Гувер, – послышался его голос из дальнего угла. – Нельзя тревожить языческих богов в языческих храмах. – Богу это не угодно!

В следующий миг мы все вздрогнули от его отчаянного крика. Он выскочил из угла; его рука была, как мне показалось, обмотана чем-то черным. Выскочив на середину зала, он голыми руками стал лихорадочно отрывать от себя змею, успевшую его ужалить.

– О небо! – кричал он, вертясь волчком и переводя безумный взгляд с Беллефонта на Гувера. – Боже праведный, я горю, я умираю! Святые угодники, помогите мне!

Казалось, даже туповатый Беллефонт был потрясен этим ужасным зрелищем, лишь Гувер остался невозмутимым. Он поднял пистоль и протянул французу.

– Ты обречен, – бесстрастно сказал он, – яд теперь растекается по твоим венам, как дьявольский огонь, но ты можешь прожить еще несколько часов. Лучше будет, если ты сам прекратишь свои мучения.

Ла Коста взял пистоль двумя пальцами, как тонкую хворостинку. Еще миг он колебался, выбирая между двумя смертями. Потом, видимо не в силах вынести жжения в теле, приставил дуло к виску и нажал на курок. Последнего мученического его взгляда мне не забыть до Судного дня, и пусть простятся его земные прегрешения, ибо если кто-либо и проходил через муки чистилища перед смертью, так это был несчастный Ла Коста.

– Клянусь Богом, – воскликнул, подняв бровь, Беллефонт, – тут какая-то дьявольщина!

– Ерунда! – спокойно отозвался Гувер. – Сюда просто заползла болотная змея, а этот болван не заметил ее в темноте и сунул руку прямо туда, где она свернулась. Пусть это тебя не смущает, продолжим наше дело, только смотри внимательно: может, здесь есть еще змеи.

– Прошу вас, сперва перевяжите раны мистера Хармера, – внезапно попросила Элен, и по тому, как дрожал ее голос, я догадался, что она потрясена случившимся. – Он может умереть от потери крови.

– Пусть подыхает, – безучастно ответил ей Гувер. – Это избавит меня от необходимости тратить на него пулю.

Мои раны между тем продолжали кровоточить, но сознание прояснилось, и хотя раненая рука сильно болела, я уже не походил на умирающего. Когда пираты отошли от нас, я принялся левой рукой развязывать путы на ногах. Правда, драться я бы, наверное, не смог, но решил, что стоит освободиться, а там уж что-нибудь придумаю. Узлы плохо поддавались моим негнущимся пальцам, но я упорно продолжал начатое. Тем временем Гувер со своим помощником осматривали углы и простукивали стены.

– Клянусь дьяволом, вся штука наверняка в этом алтаре, – сказал Гувер, прекратив свое занятие. – Дай-ка кирку, и поглядим на него как следует.

Они поднялись по лестнице, будто по трапу корабля, и в призрачном свете были похожи на мертвецов. Холод подступил к моему сердцу, и мне показалось, что я слышу взмахи крыльев смерти. Меня охватил необъяснимый ужас, и взгляд мой невольно поднялся к огромной каменной плите, находившейся прямо над алтарем. Думаю, что Элен чувствовала то же самое. Я слышал ее тяжелое частое дыхание.

Буканьеры поднялись на каменную платформу, и опять раздался голос Гувера, гулкое эхо разнесло его по огромному залу:

– Ну а теперь, Беллефонт, берись за кирку и разнеси этот алтарь.