Дуглас Престон - Золотой город

Нора вновь ощутила на плече руку Скипа и решительно шагнула в пещеру.

В тусклом свете она различила седло и седельные сумки, аккуратно расставленные вдоль стены. Кожа их выцвела и потрескалась от времени. Рядом лежал череп горного льва с бирюзовыми инкрустациями, красивый и одновременно зловещий. Там, внизу, под слоем песка, покоилось тело. Он умер, глядя на прекрасную долину, расстилавшуюся перед ним, подумала Нора.

Долго, очень долго никто не произносил ни единого слова. Затем Нора медленно вытащила из кармана блокнот — папин дневник, похищенный оборотнем. Человеком, погибшим от ее пули. Блокнот недавно вернул ей Бейудзин. Она открыла его на странице, заложенной потрепанным конвертом с письмом, положившим начало всем ее приключениям.

Письмо отец адресовал матери. Он написал его перед тем, как войти в Квивиру. А в последней записи на страницах дневника Падриг Келли обратился к детям. Ее папа сделал это уже после визита в древний город. Эти строчки он писал здесь, в пещере, в ожидании смерти. И сейчас дочь ощутила неодолимое желание прочесть его последние слова.

Нора осторожно коснулась креста, сделанного из двух кедровых веток, перекрученных посередине кожаной тесьмой. Ладонь Смитбэка накрыла ее руку, и она благодарно ответила на пожатие. В страшные дни, проведенные в Квивире, Билл, раненый, изнемогающий от боли, ни на минуту не терял присутствия духа и ухитрялся служить ей опорой. Едва оправившись, он поехал вместе с Норой в Лос-Анджелес, на могилу Питера Холройда. Вернее, там установили лишь надгробие — найти тело так и не удалось. Нора положила на могильную плиту истрепанный томик «Стойкости» Ленсинга, книги, с которой Питер никогда не расставался. Потом они почтили память Энрике Арагона. Для этого им пришлось взять лодку и выбраться на середину озера Пауэлл. Туда, где под толщей воды скрывался Храм Музыки, столь любимый их погибшим другом.

Нора знала: настанет время, и они с Биллом вернутся в Квивиру. Команда тщательно подобранных специалистов, снабженных защитными костюмами и респираторами, снимет на видео все строения древнего города. Будет составлена тщательная опись ценнейшей слюдяной керамики, обнаруженной Слоан. Профессор Годдар получит подробный отчет, снабженный множеством фотографий. Возможно, Смитбэк даже напишет книгу об их экспедиции, хотя рассказ его не сможет отразить всей правды. О некоторых событиях ему придется умолчать, дабы уберечь профессора Годдара от лишней боли.

Нора глубоко вздохнула. Квивира ждет ее. Местонахождение древнего города никогда не станет достоянием гласности — залогом тому служит смертоносная пыль. Почти все, кто побывал в Квивире, мертвы. А выжившие сохранят тайну, в этом она совершенно не сомневалась.

Бейудзин бережно развязал мешочек из оленьей кожи. Посыпав песок у креста пыльцой и кукурузной мукой, он завел молитвенное песнопение, монотонное и завораживающее. Все остальные низко склонили головы.

Завершив молитву, Бейудзин пристально посмотрел на Нору. Глаза его сияли, на губах играла улыбка.

— Я благодарен вам, — произнес он. — Вместе мы сумели положить конец злу. Теперь оно не тяготеет надо мной и моим народом.

Скип, тихонько взяв у Норы конверт, повертел его в руках. Затем он опустился на колени и закопал письмо в песок, рядом с телом. На несколько мгновений юноша замер, потом медленно поднялся и встал рядом с сестрой.

Нора вдохнула полной грудью и открыла дневник.

Моим горячо любимым детям, Норе и Скипу.

Дорогие мои, когда вы прочтете эти строки, меня уже не будет в живых. Боюсь, что поразившая меня болезнь как-то связана с Квивирой, городом, который я открыл. Нет никаких гарантий того, что вы когда-нибудь получите мое письмо, но в глубине души я надеюсь на это. Прощальные мои слова непременно дойдут до вас.

Прошу вас, сделайте все от вас зависящее, чтобы сохранить руины Квивиры в неприкосновенности. Зло, некогда царившее в этом городе, пропитало его насквозь. Я успел убедиться в этом за время недолгого пребывания в его стенах. Этот город стал причиной моей смерти, хотя я не в состоянии понять, каким именно образом он убил меня. Возможно, некоторым тайнам лучше оставаться неразгаданными; пусть их поглотит земля, как она поглощает нас.

К каждому из вас у меня есть еще по одной просьбе. Скип, умоляю тебя, не пей. Пристрастие к спиртному передается по наследству, и, можешь мне поверить, побороть его чрезвычайно трудно. По крайней мере, я не сумел. Нора, прошу, не держи зла на свою мать. Знаю, сейчас, когда меня нет рядом, она не скупится на упреки и видит во мне причину всех бед. Но помни, она имеет право упрекать. И по-своему она очень любит тебя. Прости ее, иначе потом, когда ты вырастешь, будет поздно.