Сергей Возный - Пастух для крокодилов [СИ]

— Подготовке революции в одной, отдельно взятой стране?

— Ну да, можно сказать и так…

…Бывают моменты, когда самый замкнутый человек начинает остро нуждаться в общении, чему способствует специфическая окружающая обстановка. Сословные различия стираются почти незаметно, тишина и безлюдье давят на нервы, а отношения упрощаются до патриархально-бытовых, когда и не поймешь уже толком, «ху из ху». Богдан знал, что так будет. Повидал упрощение нравов неоднократно, а потому вызывать клиента на откровенность не спешил. Греб себе молча веслом, уводя лодку узкими протоками, пока не причалила та к одному из островов. Выволок и замаскировал плавсредство, лагерь обустроил. Еще какое-то время ушло на заготовку дров и выкапывание ямы, призванной скрыть пламя костра от чужих взоров. Разговаривать теперь, в целях конспирации, пришлось шепотом, что придавало беседе особую доверительность и откровениям способствовало.

— Можно сказать и так, Богдан, хотя политические соображения для меня стояли на последнем месте. Эта страна, как ты понимаешь, кладезь природных богатств, с которыми нынешняя власть не умеет обращаться.

— Вы решили их научить, Дмитрий Константинович? Вырабатывать ускоренными темпами недра и гнать сырье на Запад за бесценок? Благо, отечественный опыт у вас имеется, — еще не договорив, встретился взглядом с Кирой и ощутил исходящую от нее волну неодобрения. «Да что это со мной сегодня?! Как сопляк-идеалист критикую всех, будто сам святой! Может, пытаюсь забыть таким макаром про деревню и про вдову? А эта вон как зыркает… хранительница тела, блин! Ничего, пошипишь и остынешь!»

— Богдан, ты хочешь со мной поссориться? — спросил Суханов очень спокойно и внятно. — Если я тебе кажусь воплощением пресловутой российской олигархии…

— Да все в порядке, Дмитрий Константинович. У меня, наверное, запал после боя еще не вышел, прошу прощения.

— И все равно, ты тяжелый человек, Богдан. Может, неразумно говорить такое своему спасителю, но в России я бы такого уволил в первый же день.

— Понимаю, — на сей раз улыбка Богуславского вышла почти лучезарной. — Может, поэтому я там и не работаю. В экзотических условиях у клиентов просто нет выбора.

— Думаю, с государственной службы ты тоже ушел по этой причине? Патологическая нелюбовь к начальникам?

— Да что мы все обо мне, да обо мне?! — пожал Богдан плечами, подвинув палкой висящие над костром жестяные банки. В банках сейчас кипела вода — речная, мутная, населенная несметным количеством неведомых бацилл. После долгого кипячения часть живительной влаги планировалось пустить на чай, остальное остудить и разлить по фляжкам.

— Давайте лучше про господина Пхай Гонга побеседуем, если вы не против. Про то, например, почему такой крутой предприниматель не смог найти подходов к тупому генералишке, у которого одна извилина, да и та — от фуражки?

— Опять смеешься. А, между прочим, мои аналитики с тобой вполне согласились бы. Они мне в свое время сделали долгосрочный прогноз развития Сайбана и генералу там отвели весьма незначительную роль. По их мнению, в стране сейчас сложилась классическая революционная ситуация, когда и верхи не могут, и низы не хотят — в полном соответствии с первоисточниками. Оппозиция загнана в подполье, но пользуется поддержкой населения, престарелый генерал пытается удержать власть террором, льет кровь почем зря. Как показывает практика, иногда в таком случае достаточно просто подтолкнуть. Ну, и подмазать, разумеется, заранее, дабы процесс пошел в нужную тебе сторону.

— То бишь, вы взяли на себя роль того самого «зарубежного лица, поддерживающего мятежников», как говорил наш общий знакомый прапорщик?

— Увы, не я один. Мощная волна активности шла и с запада и с востока, из Китая, Японии. Одни поставили на оппозицию, другие на самого Пхай Гонга. К счастью, у меня здесь имеются кой-какие связи в бизнесе и в политике, так что мои частые приезды не вызывали подозрения.

— Вы уверены? А как же доблестный охотник Стивен Хоксли, которого вам незатейливо «подвели»?

— Ерунда. Обычная мера наблюдения за всеми поголовно иностранцами. Видишь ли, с некоторых пор генерал начал делать поползновения к полному изоляционизму, а потому перестал устраивать даже западников. Сейчас он не знает, откуда ждать удара и занял круговую оборону.

— Да будет мне позволено вмешаться в мужской разговор, — подала голос Кира, сидевшая до той поры безучастно. — Может, оно и не в тему, но по-моему, нам пора пить чай. Лично я после этой тушенки засыхаю на корню!