Петр Шамшур - Приключения-70

Лаптев работал, отрешенный от всего, что было далеко и близко за каменной кладкой этих стен. Руки превратились в рычаги автомата: движение ни на сантиметр длиннее, ни на сантиметр короче, ни на мгновение быстрее, ни медленнее, усилие ни на дину больше, ни меньше. Суше и жестче стала кожа ладоней и пальцев, взбухли от прилившей крови вены. Взмок лоб, и горячие струйки потекли по щекам, по ложбинкам морщин. Взмокла спина, и рубаха прилипла к лопаткам. Но он ничего этого не чувствовал. Только вторым каким-то слухом ловил звуки, доносившиеся оттуда, от входа в подземелье: не обнаружили ли наверху исчезновение часового, не наступило ли время смены караулов? Но к этому подсознательному чувству постоянной и многоликой тревоги примешивалось, усмиряя его и остужая разгоряченный лоб, чувство удовлетворения: что бы там ни случилось дальше, но дело уже сделано, задание выполнено, через два часа, в 5.45, — минута в минуту — завод взлетит на воздух, и предотвратить это уже не в силах никто…

Последнее: на определенном расстоянии от минных колодцев уложить взрывчатку. Она первой примет удар взрывной волны, сдетонирует, удесятерит силу взрыва — и передаст ее дальше, этим бесконечным, тянущимся далеко в глубь бетонных штолен штабелям оцинкованных ящиков с пистолетными, винтовочными и крупнокалиберными патронами. Да, товарищ Хаджи, да, команданте Ксанти, — этим патронам уже не стрелять ни в наших солдат, ни в курносых «ястребков», ни в толпы беженцев на дорогах. Под развалинами завода будут погребены тысячи смертей.

Все!

Он поднялся и, не стряхивая с рук землю, тяжело вытер лоб. Оглядел помещение, смутно освещенное пыльными лампами в сетках. Его бойцы тоже разогнулись, начали отряхивать одежду.

— ¡Arriba! ¡Mas rápido! 14 14 Скорее наверх! (испан.).

Парни подхватили пустые рюкзаки, оружие и поспешили к выходу. У дверей все так же величественно стоял Божидар.

— Весело погуляли, девойки были? — осклабился он и хохотнул, будто действительно они были на вечеринке.

Налегке, без груза и тележки, они вдоль стен строений прокрались к люку колодца.

Но предстояло еще решить, как быть с Лусьяно. Рабочие и юноша подошли к группе. Артуро увидел: Лусьяно едва держится на ногах, хоть и крепится. Гнев Андрея поослаб. Вернувшись на тот берег, он все равно строго накажет студента: Лусьяно совершил тяжкий проступок. Но что же делать с ним сейчас? Обратный путь по трубе он не выдержит, даже если бы товарищи смогли его нести, а это исключено — они едва протиснутся сами. Рабочие, еще остававшиеся на заводе, предупреждены. Они уйдут вместе с диверсантами. Что же делать? Все же взять с собой? Он задохнется в подземелье отравленными газами. Если и выдержит, то все равно затормозит продвижение всего отряда. А теперь каждая минута — против них. Оставить здесь? Он не в силах вынести смертный приговор этому парню…

Лусьяно молча и выжидающе огромными глазами смотрел на него, будто читая его мрачные мысли.

— Они предлагают, — сказал Божидар, — провести этого щенка через заводскую проходную. В проходной каждого обыскивают и проверяют жетон. На жетоне лишь номер. Один из рабочих, которые уйдут в преисподнюю с нами, отдаст ему свой жетон. А эти двое решили идти с ним. Серб сплюнул:

— Решили рисковать собственными головами из-за этого… так его растак!

Что ж, это был единственный выход.

— Ждите нас в излучине реки, у лодок, — сказал Артуро. — Спасибо, камарадос!

Они уже миновали пещеру со сталактитами, уже втянулись в головную трубу, когда позади, наверху послышался истошный вой сирены, затарахтели выстрелы, разорвалась граната в подземелье, и тугая взрывная волна ударила в спину, бросила в жижу бойца, шедшего последним. Что случилось? Что бы там ни было, скорей, скорей к лодкам!

Обратный путь они проделали вдвое быстрее. Вот и смутно светлеющий круг впереди. Стрелки показывают: 4.52. У них в запасе — пятьдесят три минуты.

Но еще не выбравшись из трубы, Лаптев понял: на берегу что-то происходит. Слышалась стрельба. Отверстие трубы озарялось вспышками. Что? Сообщили на передовую с завода о появлении диверсантов? Фалангисты обнаружили оставшуюся в засаде группу комиссара?..

Двое разведчиков, отжав Артуро, протиснулись к выходу. Зашелестели ветви, посыпалась галька.

Они вернулись, жестами показали: путь свободен. Капитан, а за ним и все остальные, переждав, когда погаснет свет очередной ракеты, выскользнули из трубы, сдернули противогазы и, взяв наизготовку оружие, рассредоточились по берегу.