Олег Уланов - Курильский эксцельсиор

Перебирая фотографии из своего домашнего альбома, Мэри подумала: «А вдруг?.. Почему же, собственно, вдруг? Конечно, я влюбилась!!!»

– Мэри, с тобой все в порядке? – голос Барбары заставил Мэри очнуться.

– Что?

– С тобой все в порядке? – повторила бельгийка, пересев на кровать своей спутницы.

– Да, спасибо.

– Я подумала – у тебя приступ. Ты очень сильно покраснела. Если бы тебе было за пятьдесят, то я бы сочла, что у тебя прилив климактерического характера.

Барбара снова вернулась на свою койку.

Выдохнув, Мэри, поднялась, сунула ноги в высокие ботинки и накинула теплую куртку.

– Здесь очень душно. Пойду на палубу, подышу морским воздухом.

– Смотри, чтобы тебя не продуло, – Барбара встала и закрыла за соседкой дверь на щеколду.

«Ты ведь и впрямь влюбилась, девочка, – усмехнулась про себя Барбара. – Что же, это даже хорошо. Теперь с этим русским можно разыграть неплохую комбинацию».

Барбара села на кровать, прислушиваясь к шуму в коридоре. Посидев так с минуту, она поднялась, подошла к двери каюты и убедилась, что она хорошо закрыта. После она вернулась к своему месту и, нагнувшись, вытащила из-под койки сумку. Расстегнув верхний клапан, достала черный кожаный футляр и извлекла из него спутниковый телефон. Четко следуя инструкции человека, который передал ей этот прибор, Барбара набрала номер.

Через полминуты трубка ожила.

– Я слушаю, – пробасил мужской голос.

Барбара еще раз посмотрела на дверь каюты и вполголоса произнесла.

– Это я.

– Как ты думаешь, Сэм, кто этот русский? – Кен Линч расстегнул ворот рубашки и, перегнувшись через спинку койки, ближе к себе пододвинул свой рюкзак.

– Не знаю.

– Мне кажется, что к ВВС он не имеет никакого отношения. Я вообще не представляю как в офисе, пусть даже Восточного отдела, может работать человек, настолько слабо знающий разговорный английский.

Сэм усмехнулся.

– А я думаю, что этот Юргенс не так уж и плохо знает английский. По крайней мере он прекрасно понимает, о чем говорят, даже без переводчика.

– Тем более странно. Вот если бы мы выполняли какую-нибудь военную миссию, то я бы подумал, что он русский шпион, которого нам внедрили, – Кен поднялся и присел на кровати.

– Как ни странно, но в твоих словах может быть здравый смысл. Уж слишком много он хочет узнать. И некоторые вопросы, которые он задает, больше похожи на вопросы разведчика, чем на вопросы журналиста. Хотя представить, что ВВС внедрило к нам русского шпиона… По-моему, это полный бред.

В дверь негромко постучали.

Сразу надев дежурные улыбки, Кен и Сэм почти хором ответили:

– Входите.

Дверь приоткрылась, и в проеме появилась седая голова Ричарда Стэмпа.

– Я не помешал вам, коллеги?

Кен быстро поднялся с койки.

– Нет, что вы. Проходите, мистер Стэмп.

– Извините, что отвлекаю вас. Мистер Льюис, вы не могли бы зайти ко мне в каюту? Мне надо с вами обсудить кое-какие дела.

– Разумеется, – с улыбкой ответил Льюис. – Я буду через пару минут.

Стэмп удалился.

Льюис поднялся и, заправив в джинсы клетчатую байковую рубашку, стал натягивать теплые ботинки.

– Слушай, Сэм. Спроси у старика, могу я позвонить сегодня домой? – Кен с надеждой посмотрел на Льюиса.

– Окей.

Сэм подошел к каюте начальника экспедиции и внимательно осмотрелся по сторонам. Убедившись, что в коридоре никого не было, он вошел к Стэмпу.

Закрыв за собой дверь, он повернул защелку фиксатора замка.

– Послушай, Ричи, – жестко обратился Льюис к Стэмпу, закрывая за собой дверь на замок. – Мы с тобой, по-моему, договорились еще на Аляске, что нам не следует афишировать наши взаимоотношения.

– А что я такого сделал? Я всего лишь попросил одного из участников экспедиции зайти ко мне в каюту. В конце концов я как начальник могу это делать!

– Тихо! – зашипел на него Сэм. – Не хватало, чтобы в коридоре слышали наши разборки.

Льюис прислушался к звукам извне.

– По-моему, этот корреспондентишка всё уже понял. Я видел, как он ехидно улыбается, глядя на нас.

– Сэм, не преувеличивай. Всё идет нормально. Начальство Восточного отдела уже проинформировано о его слишком бурной деятельности на судне.

– По мне, так лучше, чтобы вообще этого Юргенса в экспедиции не было. Я даже не понимаю, чем руководствовались те, кто принимал решение о его участии.

Льюис подошел к иллюминатору и, заглянул в мутное стекло.

– Это не нам решать. Давай сменим тему и поговорим о наших планах.