Н. Аббре - В поисках мистики

Он о ней больше не думал.

Галина об Ибрагиме думала с затаенной грустью. Она знала, что если будет грустить, то он тоже будет грустить о ней. А жить надо с тем, кто есть. И она держала свои чувства закрытыми для прочтения другими людьми. Но нарушенную связь с Ибрагимом она хорошо почувствовала! Мысли Галины невольно переключились на Самсона и его неподдельную страсть в траве на берегу пруда. Она вздохнула и пошла на кухню. Заварив кофе, она вспомнила про зерно фараона. Удивительно, но и это зерно ее перестало волновать. Пусть оно будет, но ее оно больше не тревожит, — так решила Галина этот трудный вопрос, терзавший ее последнее время.

Самсон привел квартиру в порядок. Важно, чтобы в доме все само делалось. Пока он был занят, о девушках не вспоминал, но, закончив тяжкий труд, вспомнил, что ему никто не звонил и никто не тревожил, а пора бы. По привычке Самсон позвонил Ладе, ее мать ответила, что она в дальней командировке. Он позвонил Галине. И, о, чудо! Галина была рада его слышать и видеть. Приятно!

Мать поджидала Ладу из очередной командировки, но лишь услышала ее голос по телефону:

— Мама, я задержусь на пару недель, — после этих слов, слышимость пропала. Вечером без предварительных звонков пришел Григорий Иванович к Ладе. Ему надоело жить в одиночестве, и он решил начать общение с одной из своих прежних подруг. Мать Лады, Анна Сергеевна, пригласила его в дом под предлогом, что много приготовила еды к приезду Лады, а та задерживается.

Григория Ивановича долго упрашивать не пришлось, услышав слово 'еда', он пошел в дом без оглядки на ситуацию. Анна Сергеевна с удовольствием выставила на стол курицу тушеную в соусе с картофелем, пару салатов, свежий торт. Достала наливочку в хрустальном графине собственного приготовления из дачных ягод. Он ел и съел все, что стояло на столе.

Анна Сергеевна так была занята кормлением голодного мужчины, что мысли о Ладе выскочили из головы. Выпив наливочки, Григорий Иванович поделился

большим секретом, а именно тем, что с ее дочкой у него ничего не было, что она в него только направляла газ из баллончика. Анна Сергеевна не удивилась, она привыкла к неприступности своей Лады и жалобам на нее мужчин всех возрастов. Анна Сергеевна пила наливочку из маленького хрустального стаканчика и с удовольствием слушала исповедь жизни молодого человека. Она во время поддакивала ему и вздыхала. А он спешил выговориться, пока его слушали с такой добротой.

Чарочка за чарочкой и за окном наступила глубокая ночь. Григорий Иванович посмотрел на темень за окном и сказал, что в пьяном виде домой не пойдет. Анна Сергеевна ему ответила, что он абсолютно прав и постелила для него постель на диванчике. Он лег и отключился.

У Анны Сергеевны наступило бабье лето, за окном зеленели деревья, а ей Бог послал кусочек счастья в виде Григория Ивановича. Он, проснувшись утром, поел, попил и отбыл на службу, а на ужин он уже был приглашен. В его семье все питались по своим углам, и кто чем, и такого домашнего уюта он не знал. Его мать не успевала всех накормить, либо не хотела это делать. А у Анны Сергеевны было много неиспользованной энергии. Она рано овдовела и вела размеренный образ жизни, вот и сохранилась.

Григорий Иванович с радостью отработал день, зная, что его ждут и накормят без затрат с его стороны. О тратах он пока не думал. Анна Сергеевна словно помолодела, она за сутки расцвела и светилась изнутри. Отбивные из натурального мяса со сложным гарниром на большой, плоской тарелке уже ждали молодого человека. Салатики стояли в хрустальных салатницах, хлеб лежал в плетеных из соломки тарелках. Наливки не было, но был чай, а вишневое варенье в вазе томно поблескивало. Он ел с наслаждением, он наедался, он блаженно жмурился, как кот. Его животик давил на брючный ремень.

— Григорий, я принесу тебе спортивный костюм, купила по случаю, а носить некому, — сказала Анна Сергеевна, и действительно принесла спортивный костюм, который подошел ему.

Он переоделся и плюхнулся в кресло, она пододвинула к нему столик на колесиках со стеклянной столешницей. На стекле стояла ваза с мытыми фруктами, капельки воды еще не успели высохнуть на бананах, яблоках и винограде. Отдельно она поставила ягоды с собственной дачи.

— Анна Сергеевна, я сытый. Спасибо вам.

— А ты ешь, Гриша ешь, поправляйся.

— Я уже засыпаю от сытости.

— Ложись, ложись, я тебе постелю на диване. В комнату Лады входить не будем, она может рассердиться.