Дмитрий Север - Бордо, Рокфор и Шаризо

– Вот так вот, сучка, – и удар оглушительной силы пришелся прямо в подбородок Наташи. Больно ударившись затылком об дверь, она стала терять сознание, но дикие спазмы удушья быстро вернули ее в угрожающую реальность.

– Это привет тебе, от Михая и Стефана, – прошипел прапор, с ненавистью впившись глазами налитыми кровью, в лицо красавицы. 'Как жаль, что я и пожить– то не успела…', грустной птицей пролетела мысль в угасающем сознании девушки. *** Игорь отчетливо услышал, совсем рядом прозвучавший хлопок от выстрела. От неожиданности он вздрогнул и весь превратился вслух. Любопытство, перемешенное с адреналином от предвкушении неожиданного приключения, развернули его в сторону происходящих событий и ноги сами пошли к Уазику… Хотя голова была против. Возле большой сосны он заметил увесистую длинную палку. Обломал ее ударом ноги, и таким образом вооружившись вышел на лесную дорогу.

Где-то справа послышалась возня и чей-то приглушенный голос.

Зелено-грязный Уазик, слился на фоне кустов и деревьев, и Игорь заметил его только по блику бокового зеркала, которое блеснуло от солнечного луча, пробившегося сквозь густые сосны. 'Номера военные…. Смешно – качается лодкой, на лесной дороге….

А может там у них свидание? Невеста приехала. Военный пошалил, выстрелил. А я тут сейчас нарисуюсь, грозный такой, с палкой', он криво улыбнулся и уже собрался зашвырнуть подальше это первобытное оружие… *** Кирилл оторвался от чтения святой книги и прислушался к странному шуму во дворе. 'Вот! Опять, как будто дверь скрипнула. Или мне показалось?', он посмотрел в окошко – никого, 'Наверное – ветер, к снегу шалит'

– Ну, как ты? Голова болит? – Кирилл присел рядом с Оксаной.

– Да, вроде бы получше… Ой, а я так за Наташку переживаю, – она закусила нижнюю пухленькую губку и ее большие глазища беззащитно взглянули на сурового мужчину, словно прося у него помощи.

– Не волнуйся ты. Разберутся и отпустят с Богом. – он заботливо поправил на ней одеяло, – Будете в гости приезжать, знаешь как хорошо здесь летом?

– Ты такой добрый, заботливый, – У Оксаны в горле от переполнившего чувства благодарности, запершило. – Пить хочется, горячего чего-нибудь.

– Сейчас, я мигом, – и Кирилл отправился на кухню, которая находилась через сени, в другом конце избы. А сержанту, караулившему больную девушку, в это время снился тревожный сон. 'Он идет вдоль обрыва, в боевом наряде. Туман стоит над лесом беспросветный. Впереди него – школьный друг, с удочкой за спиной, вместо автомата, а рядом бежит дворняжка Дозор, из родного дома. Уши у нее стоят, как у овчарки. Вдруг рядом, кусты зашевелились и собака залаяла.

– Тихо, Дозор. Фу. – сказал он и осторожно заглянул за ветки. А там лежала необыкновенно красивая девушка, с белыми кудряшками, укрытая шерстяным одеялом.

– Ты арестован, – ласково промолвила она и обвила его шею ветками, вместо рук. Он стал наклоняться к ней все ниже и ниже…' И тут в тихой комнатушке раздался грохот. Оксана от неожиданности подпрыгнув на кровати, присела и с испуганным видом вытаращилась на упавшего воина с табурета. Двери в комнату с треском распахнулись и на пороге появился дурно пахнущий Иван в ветках и с соломой на голове, а позади него в нерешительности стоял здоровенный хряк. Переполошенный от внезапного пробуждения сержант, увидел перед собой вооруженного гранатой цыгана, с безумно вращающимися глазами.

Наметанным глазом он сразу определил – граната боевая и кольцо в ней отсутствует.

– Ваня! – радостно воскликнула девушка.

– Тетя! – так же радостно ответил ей цыган.

– Какая я тебе тетя, дурак, – всерьез обиделась она и шмыгнув курносым носиком, всхлипнула. – Со мной несчастье случилось, изуродовали меня бандиты. А ты сразу тетя, да? И тут Иван отчаянно жестикулируя руками, стал ей что-то говорить на цыганском.

– Ты гранату положи, – подал сержант голос с пола.

– Русский? – нервно спросил Ваня и увидев автомат в руке пограничника, сделал к нему шаг и потряс лимонкой возле носа. – Взорву, гад! В это время Кирилл спешащий к больной с кружкой горячего отвара, завидев свинью в доме, стал на нее орать, выгоняя пинками во двор. Голова Ивана завертелась юлой:

– Всем лежать! – Выкрикнул он в отчаянии, от шума исходящего со всех сторон.

– А я и так лежу Ваня, успокойся, – Оксана почему-то с умилением глядела на этого сумасшедшего парня. И тут он прозрел, по крайней мере по отношению к девушке.

– Оксана… – и от этой радости он собрался положить гранату на стол и обнять свою белокурую любовь.