Дмитрий Север - Бордо, Рокфор и Шаризо

– Ой… Я кажется ногу сломала… помоги мне…. Прошу тебя, не бросай меня здесь. Перенеси через речку…. Пожалуйста, Ната, Наташенька.

– Чего ты верещишь? – Прошипела подруга. – Давай руку… идем.

– Не забуду, доброты твоей вовек, – закрыв глаза, от дикой боли пообещала Оксана. И они медленно стали продвигаться на противоположную сторону.

– А где же речка? Одни камни кругом…

– Пересохла, наверное. Не торопись, так нога болит. Хрупкая Наташа положила на плечо руку массивной подруги и стойко поволочила ее через высохший ручеек. Спотыкаясь о валуны, они медленно добрались до другой стороны.

– Теперь остался последний рывок. Соберись с силами. Цепляйся за каждую ветку. На животе ползи, на коленях, если ты скатишься вниз – я не вернусь… прости. – И Наташа не оглядываясь, стала ловко взбираться по отвесному склону. Сзади нее кряхтела, стонала, подвывала, но все-таки ползла ее горькая доля. Когда Наташа вступила на ровную поверхность холма, тучи на небе слегка обозначились лиловой раскраской. И глаза, привыкшие к темноте, уже легко могли различать контуры деревьев. Светало… 'Воздух…. Какой же здесь воздух! И светлее гораздо…. Вот что значит – Европа', ее душа испытывала настоящее наслажденье.

– Чучело нелегальное, ты где? – Поинтересовалась стриптизерша. – Вылезай на свет Божий.

– Дай руку, сил нет больше, – Оксана лежала под самым верхом на животе и тянула перепачканную ладонь.

– Все. Хватит…. забудь обо мне. Мы в другом мире, и каждый тут сам за себя. Принцип выживаемости. Слышала о таком? Хотя вряд ли….

Вот тебе урок первый, – скатишься вниз, считай, тебе не повезло.

– Не дождешься, – сцепив зубы, кучерявая изо всех сил выбралась наверх. – Эх, ты – подруга…

– Вот видишь, выжила – поздравляю. – Наташа весело оглянулась, – А где же этот хваленый цыган?

– Петя… мы тут, – Оксана сложила руки лодочкой и закричала. – Ау-ууу!

– Гррр… гррххх…. – сбоку из-за деревьев раздалось злобное рычанье, которое вмиг парализовало их ноги и леденящим страхом окутало души. Девушки как по команде, осторожно повернулись и увидели кроваво-красные глаза огромного ротвейлера, который приготовился к прыжку.

– Не надо.. Петя… фу… – прошептала в страхе кучерявая. ***

– А ведь у меня и девушки никогда не было.

– Тебе легче, – заметил Игорь. – А мне как представь? Оля волнуется, собачки дома ждут…. А я тут с тобой в сырой земле похоронен.

– Давай будем рыть в слепую, как кроты.

– Кроты наверху слепые, а тут они все видят. Интересно, а где сейчас Бордо?

– Наверху, наверное, бегает с новыми друзьями по помойкам.

– Дурак ты Федя, поэтому и нет у тебя никого, кроме кирки. Неправда, Бордо не был на верху, тем более не стал бы он водится со всякими там дворнягами. Песик выбрался из завала, отряхнулся и побежал вперед, к свету. Он уткнулся носом в землю и след в след семенил лапками в обратном направлении, так он пробежал вторую пещеру и быстро приближался к первой. Его от выхода отделяли каких-то сто – сто пятьдесят метров, как его великолепный нос учуял чужаков. Бордо остановился и принюхался… точно чужаки! Он прилег на лапки и стал по-пластунски подбираться к неприятелю. Обрубок хвоста принял вертикальное положение, а короткая шерсть стала дыбом.

' Вот и они. Сколько их? Ого – много…' Перед ним нарисовалась не приятная картина. Штук десять бродячих собак удобно расположились в первой пещере и перекрыли ему путь. 'Надо бы хозяина позвать', благоразумно решил пес и начал тихонько сдавать назад.

– Плохо, что мы не курим. Помрем здоровыми, а так бы еще пожили, покашляли.

– Да, можно было бы бревна распалить и этих топтунов успокоить….

А то вроде их стало больше… – Федор навострил ухо в сторону выхода. – Нет, не показалось. Тише, послушай… Со стороны выхода был отчетливо слышен шорох. Ребята замерли и затаив дыхание ловили каждый звук. Шорох был все громче и громче и вот он почти уже рядом…

– А ну подвинься Игорь, я сейчас прибью эту крысу, – Диггер взял кирку в руки, и направил ее в сторону приближающегося шума.

– Бордо, Бордо… – Тихо позвал Игорь собаку, и в ответ послышалось радостное повизгивание. – Ты опусти кайло, Федя.

– Я не понял, а ты чего обратно прилез, песик?

– И записка наша на месте, – Игорь посадил радостного Бордо на колени и за ошейником нащупал бумажку.

– Как там на воле, дружище? Холодно, небось? – Диггер похлопывал своей ручищей по голове собаки, и пытался в темноте заглянуть ему в глаза. – Погреться пришел, да? А мы тут – помирай…. Не хорошая собака. Хуже крысы… Бордо закрыл глаза и терпеливо переносил не приятные тумаки от Федора. 'Да оставь ты мою голову в покое… дядя', примерно так он реагировал на угловатые 'ласки' Диггера.