Джеймс Кервуд - На равнинах Авраама

Так началась странная жизнь Джимса и Туанетты в Ченуфсио, которую полковник Пуке, впоследствии генерал-майор и главнокомандующий военными силами его величества на юге американских владений французской короны, охарактеризовал как» достоподлинный эпизод каковой, при всей своей невероятности, чрезвычайно важен, ибо, наряду с несколькими ему подобными, заставляет нас совсем по-иному взглянуть на жизнь дикарей «.

Для Джимса и Туанетты не было ничего захватывающего ни в их первом дне в Ченуфсио, ни в длинной череде последующих. После ночи триумфа индейский город вернулся к своей обычной размеренной жизни. Мужчины охотились, женщины занимались хозяйством, дети играли. Воины чинно сидели на советах и безостановочно курили, обсуждая дела союза и строя планы на будущее.» Темный» год уже заявил о себе. Зима не сулила ничего хорошего. Требовали решения и другие вопросы. Тайога принес необычные вести. Англичане под командованием генерала по имени Брэддок потерпели поражение и были перерезаны. Французов разбили на озере Георга. Сэр Уильям Джордж — Белый Отец шести союзных племен — одерживал победу за победой, и могавки извлекали из них великую пользу. От таких новостей лица сенеков мрачнели. Восточным землям было суждено покраснеть от крови. Со дня на день между англичанами и французами разразится давно назревающая схватка, и томагавкам не будет покоя, пока страна не избавится от тех или других. Тайога в этом не сомневался. Его воины тоже. За конец октября в Ченуфсио побывало много гонцов из дальних деревень и селений, раскинутых от подножья Аллеганских гор до верховий Литтл-Сенека-Ривер и от Пенсильвании до западных ворот страны каюгов, — иными словами, со всех концов обширных владений сенеков приходили вести о близости жестокой и кровопролитной войны. Грядущие события поставили новую проблему перед Тайогой и его советниками. Они стояли на пороге войны и — голода. Если все воины отправятся на восток, то кто спасет людей от голодной смерти? Было решено, что Тайога ступит на тропу воины с отрядом в тридцать человек, избранных по жребию, и столько же храбрецов останутся сражаться с голодом и смертью в зимние месяцы. Бросили жребий, и Джимс не попал в число уходящих. Шиндасу выпало снова покинуть свою возлюбленную.

В те дни Джимса и Туанетту стали посещать дурные предчувствия, но они ненадолго затягивали темными тучами счастливую картину их будущего. Молодые люди всем сердцем молили Бога направить в Ченуфсио стоны какого-нибудь странствующего священника, чтобы тот, свершив обряд венчания, объявил их мужем и женой. В городе было несколько белых женщин, которые сочетались браком с индейцами по туземному обряду, но Туанетта восстала против этого. Она молилась, и вместе с нею молилась Малиновка, которая за годы, прошедшие после смерти матери, не изменила своему Богу. И обожавший девушку Шиндас с почтением относился к ее вере.

С тех пор как два года назад Ченуфсио один за другим посетили три иезуита, туда не наведался ни один священник.

Джимс твердо верил, что, когда начнется «раздел», Тайога позволит Туанетте уйти с ним. Лесная Голубка обрела в приемной дочери предводителя одновременно сестру и мать и поровну делила свою любовь между нею и Джимсом. В присутствии Туанетты «Тайога уже не напускал на себя равнодушный вид и из привязанности к ней сперва терпел Лесную Голубку, а со временем стал уделять и ей чуточку тепла и внимания. Именно на это обстоятельство больше всего рассчитывал Джимс, заведя с Тайогой разговор о том, чтобы на время» раздела» сделать Туанетту пятым членом семьи Вуско. Ни Туанетта, ни сам Джимс никак не ожидали отказа, и решительное осуждение их плана старым сенекой обоих привело в отчаяние. Однако Шиндас нисколько не удивился и объяснил своим друзьям поведение Тайоги. Туанетта была ему не просто приемной дочерью: он принял ее целиком — телом и духом, а согласно морали и общественной этике сенеков было немыслимо, чтобы девушка — тем более дочь вождя — поселилась в семье человека, с которым она обручена Единственным утешением в постигшем молодых людей разочаровании было признание Тайогой их помолвки. Туанетта решительно отвергла предложение Шиндаса сломить сопротивление старика, вступив в брак по индейскому обычаю. В глубине души молодой сенека надеялся, что Туанетта примет этот простой способ получить мужа и убедит Малиновку поступить так же. Но Туанетта и Мэри, обретя поддержку друг в друге, еще больше укрепились в намерении дождаться того, кто скрепит их союз святыми узами церкви.