Джеймс Кервуд - Мужество капитана Плюма

— Бетти Кроч требует наказать смертью убийцу ее отца.

Натаниэль почувствовал, как плечи его товарища задрожали под его тяжестью, и он соскочил на пол.

— Там Бетти, — прошептал Натаниэль. — Ты хочешь ее видеть?

Нель колебался.

— Нет. Твои сапоги слишком надавили мне плечи, сними их.

Когда Нель опять занял свое положение и Натаниэль был у отверстия, он увидел другую картину. Через узкую дверь судьи покидали комнату, и скоро Бетти и король остались одни. Девушка стояла спиной к Стрэнгу. Она была смертельно бледна и все-таки прекрасна, так прекрасна, что Натаниэль затаил дыхание, когда увидел, что король приблизился к ней. Лицо Стрэнга пылало. Он медленно повернул к себе Бетти и говорил с ней ласково и так тихо, что до Натаниэля донесся только шепот. Он ласкал шелковые кудри ее волос, и они текли блестящим потоком между его пальцами. Неожиданно Бетти отстранилась от него. На ее щеках появился румянец, и глаза заблестели негодованием. Она успела отойти только на шаг, как король подскочил к ней и привлек к себе. Он ее так сильно прижал к груди, что крик боли сорвался с ее губ. В ответ на этот крик раздалось полное ярости рычание Натаниэля.

— Стой, чертова собака! — крикнул он угрожающе.

Король мормонов все еще держал отбивающуюся девушку в своих объятиях. На повторные и бессмысленные угрозы и крики капитана Плюма он повернул голову и увидел в отверстии стены сжатый кулак Натаниэля. Имя Неля, выкрикнутое девушкой в отчаянии, дошло даже до Неля, и в ответ на него товарищ Натаниэля так быстро выпрямился, что Натаниэль упал на пол.

— Боже мой, в чем дело, Нат? Дайте мне посмотреть.

Натаниэль быстро повиновался. Через секунду Нель был у отверстия. Но в большой комнате уже никого не было.

— Что там случилось? — крикнул Нель, соскакивая с плеч капитана Плюма. — Что они делали там с Бетти?

— Это был король, — ответил Натаниэль, стараясь владеть собой. — Когда король обнял Бетти, она ударила его и я крикнул.

— Она ударила его?

Нель дышал тяжело.

— Да, и, клянусь честью, достаточно сильно, чтоб он это запомнил, — сказал Натаниэль, повернувшись к другой двери коридора. — Они, наверное, войдут сейчас сюда, чтобы снова запереть нас. Нам лучше умереть сражаясь.

И Натаниэль начал шарить по липкой земле в поисках какого-нибудь камня или твердого предмета.

— Это было бы безумием, — сказал Нель, когда понял намерение своего товарища. — Здесь будет не меньше дюжины ружей. Мы должны вернуться в камеру, иначе мы ничего не узнаем про Марион и Бетти, а я надеюсь, что мы получим о них сведения еще до наступления ночи.

Они вернулись в свое помещение. Немного позже дверь в конце коридора осторожно открылась. Свет вспыхнул в темноте и проник через щели к ним. После нескольких секунд напряженного ожидания они увидели в дверях тюремщика. В руке у него был револьвер.

— Не пугайся, старина, — сказал Нель успокоительно. — Ты забыл запереть дверь и мы немного развлеклись. Это все.

Это заявление действительно удовлетворило тюремщика, и он хотел снова закрыть дверь, но Натаниэль вытащил горсть золотых монет и дал знак тюремщику подойти ближе. Глаза тюремщика заблестели. Он бросил быстрый взгляд назад в освещенный коридор, потом вопросительно посмотрел на Натаниэля.

— Пятьсот долларов за ответ, — шепнул капитан Плюм. — Пятьсот помимо того, что вы уже получили!

— Тюремщик дурак, — сказал Нель, когда, утвердительно кивнув, тюремщик закрыл дверь. — Мне жалко его.

— Почему?

— Потому что он берет у нас деньги. Неужели ты думаешь, что тебя не обыскали, пока ты лежал полумертвый на полу? Меня привели позже тебя, но я уверен, что кто-то знает про твои деньги.

— Почему же их не отобрали?

Нель молчал целую минуту и, прежде чем ответить, громко рассмеялся.

— Черт возьми, это великолепно! Тебя, наверное, обыскал сам тюремщик. Он знает, но не донес об этом Стрэнгу, потому что надеется оставить каким-нибудь образом эти деньги себе. Он здорово рискует, но, кажется, не даром!

— Да, он, наверное, рассчитывал, что я их закопаю где-нибудь здесь, — ответил Натаниэль, ложась на солому. — Тут хватит места на двоих, Нель.

Но Нель предпочел остаться сидеть на скамье.

Продолжительное молчание воцарилось в темнице. Только что пережитые волнения давали о себе знать, и рана Натаниэля снова разболелась. Вместе с болью вернулись и мрачные мысли о Марион. Он жалел, что не положил всему этому конец и не попытался с боем пробить себе дорогу, сражаясь со стражей тюрьмы. Они могли бы, по крайней мере, умереть как мужчины и избавиться от этого мучительно-беспомощного ожидания. Он не боялся смерти. Смерть часто угрожала ему своей костлявой рукой в плаваниях и приключениях его бурной жизни. Но было что-то глубоко оскорбительное для сильного здорового тела в этом беспомощном ожидании. Он привык смотреть на смерть как на врага хитрого и вероломного, но никогда не думал, что она может быть такой беспощадной и медлительной. Натаниэль покрывался холодным потом и беспокойно метался на своем соломенном ложе. Но истощение и усталость взяли свое, и он наконец уснул. Нель же не мог заснуть. Он продолжал молча сидеть на скамье, облокотясь на сырую стену, но долго не выдержал.