Алик Царёв - Побег

Потом парни обсуждали планы на будущее, они затопили камин, благо сухие дрова лежали тут же. Прогрелись и стали сушить вещи.

Надвигалась ночь, многокилометровый переход, уют тепло и коньяк сделали своё дело. Беглецы уснули.

Олег проснулся от головной боли. Он в одних трусах лежал на каких то досках в полной темноте. Воспоминания медленно возвращались в его голову. Он точно помнил про побег, про «марш бросок» под проливным дожем через лес, про большой дом на холме, про коньяк и шоколад, про то как сам разделся до трусов что бы просушить мокрые вещи. Больше он не помнил ничего.

Постепенно в темноте он стал различать, что находится в маленькой комнате, скорее чулане два метра на полтора, с решечатой дверью.

«Поймали бля» - мелькнула в стриженной голове мысль и укоренилась. Он стал мысленно общаться с военным прокурором, писать в воображении письма в комитет солдатских матерей. Это заняло его только на полчаса, больше чем страх заключения или дисбата его волновали голод, жажда и головная боль.

Стало светать, и в маленькое зарешеченное окошко в стене напротив стал проникать свет бледного дня.

Беглец сквозь решетку, насколько это возможно осмотрел помещение за пределами своей камеры. Пустое, огромное, со стенами отделанными штукатуркой «жабья кожа», которая местами отвалилась и открывала старые темно бордовые кирпичи.

Инстинктивно он понял, что все остальные парни тоже тут.

Неуверенно, но громко подал голос, - есть тут кто?

-Есть, - отозвался басовитый голос Степана, здорового как слон пацана с Белгородчины.

Буквально в течение минуты отозвались все. Все находились в камерах, таких же как у Олега вдоль одной стены. Толи с похмелья, толи с неожиданности все были спокойными, только Вовка – малой, начал плакать и истерить.

-Не хочу в дисбат, бля, у меня мамка припадошная, - проверещал он и принялся стучать по решетке руками и ногами.

Его никто не пытался утихомиривать. Видимо крики и стуки Вовчика –малого привлеки чье то внимание.

Дверь слева от камер открылась, и в комнату с окошком вошел паренек лет семнадцати, в синих джинсиках и белой футболке. Паренек совершенно не вязался с образами гауптвахты, СИЗО, и тому подобными вещами, слишком уж странно выглядел. Длинные, почти до пояса волосы были перехвачены в хвост на затылке, а телосложение описывалось фразой «плюнь- убьёшь», таким он был тонкокостным и худым.

В руках юноша держал старый радиоприемник из которого доносились звуки новостной передачи:- «Обстоятельства побега расследует военная прокуратура. Как сообщает агентство, проверяется версия, согласно которой причиной бегства солдат стали конфликтные отношения между ними и их командиром. При этом в министерстве обороны утверждают, что версия о так называемой "дедовщине" , как возможной причине побега из части, не рассматривается. Беглецы до сих пор не найдены»

-Слышали мужики, это про вас, - сказал парень и выключил радиоприемник...

Пацан своим радиоприемником давший понять, что беглецы вовсе не в руках правоохранительных органов, и этим успокоил всех, и в первую очередь Вовку малого.

«Вовчик малой», его прозвали вовсе не по причине роста. Он был рослым парнем. Его так прозвали в противовес «Вовчику старому», полному дядьке двадцати шести лет которого сдали в армию жена и тёща, в тщетной надежде избавить его от алкоголизма.

В свои девятнадцать лет, он уже узнал и вкус «травки» и ощущение ножа приставленного к горлу. Единственный сын одинокой матери пенсионерки страдающей эпилепсией, он искренне рассчитывал на отсрочку, да только государство ему в этом праве отказало. Даже условный срок не помешал военкомату забрить Вовку в ряды вооруженных сил.

Все мысли Вовки о матери, о доме, о друганах с которыми они пили дешевый портвейн по подъездам, прервались скрипом открываемой двери.

В помещение напротив решеток вошел мужик лет тридцати, но скорее не мужик, а барин. Небольшой рост, тельце грушкой, - при узких плечах широкие бедра, и большая голова на длинной тонкой шее. Некую неприятность в нем вызывал вытянутый прикус, от которого подбородок казался ушедшим назад, а верхняя губа увенчанная черными усишками вытянутой вперед, открывавшая вид на два больших зуба. В сочетании с острым носом, все это делало его похожим на крысу.

Эдакая крысиная внешность компенсировалась идеальной укладкой прически, явно по заказу сшитым костюмом, и туфлями с коричневыми замшевыми гетрами. Крысообразного сопровождал давешний длинноволосый пацан, который на плече держал автомат Калашникова, один из взятых парнями с собой при побеге, на поясе у него покачивалась полицейская дубинка, и наручники.