Иван Медведев: Пограничные зори

На противоположном берегу горной речушки мирно дремлет старый хребет. Кажется, он безучастен ко всему: и к людям, и к ветрам, и к солнцу. Но проложены через него невидимые тропки, по которым крадутся к границе незваные гости. И потому застава неусыпно и зорко смотрит на него с бугра. Внизу, в котловине, пограничное село. Проносясь над селом, ветры обрушиваются на заставу.

Пограничники первыми встречают рассвет. Вот и сегодня, задолго до того как потухли звезды, Шубенко и Лихарев отправились на левый фланг.

Они очень схожи, ветеран границы и этот совсем еще молодой офицер. Вот разве только улыбка… У Лихарева она почти не сходит с лица. А у Шубенко появляется редко, внезапно.

Как ни трудны скалистые тропы, чувствуется, что оба они любят горы. Не удивительно. Когда человек близок к этим гордым, неприступным вершинам, он забывает о мелочах жизни, чувствует себя смелым и счастливым.

Кони осторожно спускаются в каменистую щель. Внизу шумит река. Слышно, как в селе пытаются разбудить людей первые петухи. Бесшумно просыпаются горы.

— Помнишь? — тихо спрашивает Шубенко.

— Еще бы! — откликается Лихарев. — Ведь самый первый…

В ту памятную ночь Лихарев вел здесь поисковую группу. Два десятка километров. Километры бывают разные. По здешним тропам два десятка можно принять за сто. С камня на камень. Со скалы на скалу. С вершины в ущелье. В кромешной тьме. Когда неверный шаг стоит жизни.

Нарушителей задержали с помощью дружинников. Но Лихарев не считал это победой. Задержать можно было быстрее, если бы не проклятые ошибки: промахи в поиске по направлениям, прикованность к следам, которые исчезли на каменистом грунте. И, вероятно, растерянность, нехватка сноровки.

И все же именно с этой ночи солдаты начали по другому смотреть на молодого лейтенанта. А он отдохнул четыре часа — и снова в поиск. На другой фланг. С другой задачей. Но с прежним стремлением настичь нарушителя.

Рассвет неторопливо спускается с гор. В первых лучах солнца рубиновыми огоньками загораются кусты боярышника. Шубенко и Лихарев спешиваются у кибитки. Их приветливо встречает чабан. Лицо у него словно прокопченное, с реденькой седой бородкой.

Шубенко заводит разговор. Как здоровье семьи? Сколько настригли шерсти с овец? Когда отару погонят на высокогорные пастбища? А уж потом — что сделать, чтобы еще лучше помогать заставе охранять границу. Лихарев слушает, на ус мотает.

Чабан приглашает в кибитку. Хозяйка стелет на кошму коврик для желанных гостей. Разговор продолжается. В кибитке радиоприемник «Родина». Чабан просит прислать связиста — отремонтировать, подключить новые батареи. Без радио жить нельзя: как узнаешь, что делается на белом свете? Потом Шубенко проверяет связь: отсюда в любое время можно связаться с заставой. Все в порядке.

На следующий день Шубенко едет проверять наряды. Лихарев остается один. Теперь на его плечах множество неотложных дел.

Шубенко возвращается к обеду, спрашивает Лихарева:

— Физзарядку провели?

— Нет.

— Почему?

— Приводили в порядок казарму.

Шубенко наклоняет голову, словно не расслышал ответа. И ни слова. Не ворчит, не донимает «моралью», не грозится наказать. Просто молчит. Но Лихарев видит, как холодеют и становятся колючими его глаза, сдвигаются кустистые брови. Все ясно. Молчит и Лихарев. У него лишь ярко вспыхивают щеки. Он не клянется исправить ошибку. Но можно быть уверенным: промах не повторится.

Поздним вечером Лихарев заходит в Ленинскую комнату. Примостившись в углу, сидит рядовой Султангазиев. В руках — книга. «Джура» Г. Тушкана на киргизском языке.

— Почему не спите?

— Спать не люблю, товарищ лейтенант. Три-четыре часа сплю. Зачем больше?

Лихарев садится рядом, слушает его неторопливую речь. Обо всем Султангазиев говорит одним, ровным тоном, не удивляясь и не возмущаясь. Смуглое лицо печально.

Днем Лихарев доложил начальнику заставы, что Султангазиев снова сорвался. Пришел на стрельбище — пограничники уже вели огонь. Лихарев, не сдержавшись, накричал на солдата.

— Когда последний раз с ним беседовали? — спросил Шубенко.

— Уже давно.

— Побеседуйте, а потом свои выводы и предложения доложите мне.

И вот, кажется, удобный момент для беседы. Один на один. Что он знает о Султангазиеве? В «гражданке» был трактористом. Из Пржевальска. После службы собирается на целину. Кажется, женат. Все? Да, к сожалению, все. О чем он думает? Как намерен построить свою жизнь?