Андрей Жариков - Памирская быль

«…После тренировочных прыжков мы ходили к пикам Памира. Хорошо здесь. Сказочно красивы цветущие долины, погруженные в бирюзовое марево. Без конца можно любоваться бурлящими речками и шумными водопадами. Неприятно смотреть лишь на зубастые скалы, никому не нужные и опасные для нас, парашютистов… Высоко в горах — такой морозяка, что кажется, будто облака примерзли к пикам. Стоят и не шелохнутся…

Сейчас мы в Алайской долине. Это большое безлюдное поле. Здесь наша база. Отсюда мы поднимаемся в горы. С каждым разом забираемся все выше и выше… Недавно побывали на высоте 5100 метров. Шли к ней через «Скалу Липкина», где в 30-х годах летчик Липкин посадил самолет Р-5. После посадки внезапно подул ураганный ветер, который перевернул самолет. Так и остался он в горах. Мотор с него сняли еще в те годы. Теперь каждый альпинист отламывает себе на память что-нибудь от этого самолета, и от него уже почти ничего не осталось. Ободрали, обломали. Сколько же там побывало людей!..

Едва миновали «Скалу Липкина», пошел снег. Видимость ухудшилась. Мы связались в группы по четыре человека и продолжали идти. Достигли высоты 5100 метров и остались там ночевать. Разбили палатки, забрались в спальные мешки. Видел я сон, будто ты, Маша, приехала в Фергану. Я так обрадовался, что даже проснулся.

Утром было солнечно, хорошо, но слишком заметно давал о себе знать недостаток кислорода. Два-три шага сделаешь и стоишь. Сил нет. Все же мы добрались до отметки 5900 метров. Дальше альпинисты решили нас не вести…

Спускались быстрее, чем поднимались, и к вечеру были уже в своем лагере. Губы так обожгло солнцем, что мы не могли есть…

Скоро вернемся в Фергану, где будем прыгать с больших высот в снаряжении альпиниста. Может быть, в Фергане на почте меня ждут твои письма…

Вот, пожалуй, и все. Пиши мне как можно чаще. Отпуск пока не бери. Поедем отдыхать вместе. Побываем у нас в Воронеже, потом в Молдавии. Ну, а Паше передай, что Виктор совсем не сердится на нее. Пусть она пишет ему».

Пик Ленина больше всего волновал участников экспедиции. Перед прыжком на него с самолета они должны были совершить восхождение к снежной шапке…

Как и многие другие памирские вершины, пик Ленина хорошо виден из Алайской долины. Алайская долина — словно Донская степь, ровная и в погожий день открывается взору чуть ли не во нею свою стокилометровую длину. Ширина ее не превышает двадцати пяти-тридцати километров. С обеих сторон возвышаются покрытые вечными снегами горные хребты.

По-разному переводят слово «Алай». Одни говорят, будто оно означает табун, другие отождествляют его со словом «рай». Пастух, с которым беседовали альпинисты, сказал что «алай» — значит «держи месяц». Такое толкование связано с тем, что пасти скот здесь можно только один месяц в году. В остальное время дуют сильные ветры, непрерывно идут дожди, а по ночам выпадает снег.

В Алайской долине густая сочная трава, множество цветов — крупные, яркие тюльпаны, эдельвейсы, ирис…

От Ферганской долины Алайскую отделяет, словно гигантская плотина, мощный Алайский хребет, а напротив него, с юга, тянется Заалайский. В солнечный день он особенно красив. Его название родилось еще в 1871 году, когда ботаник, зоолог и географ А. П. Федченко проник в Алай. Путь к «Крыше мира» ему преградила протянувшаяся за Алаем горная цепь, которую он и назвал Заалайским хребтом.

Спустя пять лет исследователь З. Ф. Ошанин присвоил имя Федченко огромному леднику протяженностью в семьдесят семь километров.

От самого подножия до уходящих в синее небо вершин склоны Заалайского хребта круглый год покрыты льдом и снегом, тогда как противоположный Алайский хребет в летнее время почти полностью освобождается от снежного покрова.

В центре Заалайского хребта виден величественный ледяной массив с десятком пиков. Самый высокий из них достигает семи тысяч ста тридцати четырех метров. Это и есть пик Ленина.

Много отважных исследователей и альпинистов уже побывало там. Все они поднимались к пику от подножия по горным склонам и ледникам, но еще никто и никогда не спускался на него с неба. Это предстояло совершить комсомольцам шестидесятых годов двадцатого века — советским парашютистам.

Труднопроходимый по своему рельефу Заалайский хребет до сею времени недостаточно изучен. На пути к его вершинам исследователи во все времена года встречаются со свирепыми ветрами и бурями, несущими снег, колючий, как мелкий песок. Громадные каменные и снежные глыбы нависают над заоблачными тропами, угрожают обвалами. Непреодолимыми преградами встают высокие отшлифованные водой ледовые заборы, глубокие щели, из которых с ревом вырываются водные потоки.