Виктория Капуловская - Попутчики

Александра все равно не могла успокоиться и поехала на место происшествия. Конечно, трасса сейчас была переполнена машинами, но она сразу увидела отчетливые отпечатки шин на повороте и следы крови недалеко от тротуара.

— Это произошло здесь? — Саша вздрогнула от неожиданности. Кирилл стоял у нее за спиной со спортивной сумкой и пристально смотрел на дорогу.

— Да. Как следует из милицейского протокола, именно на этом месте около полуночи.

— Что ж это творится? За что его?

— Ответ напрашивается сам собой. Он узнал то, что ему не следовало знать.

— Ты права, — все так же задумчиво отозвался Кирилл. — Поехали. Я на машине.

— Я тоже. Давай следом за мной. Я просто знаю, где находится больница.

Они почти одновременно подъехали к зданию клиники. В лифте Кирилл удрученно посмотрел на сыщицу.

— Саш, что же это получается? Сначала хотели на меня подозрение направить, а теперь вот Игоря чуть не прикончили.

— Развязка совсем близка. Хотя у нас еще не все кусочки головоломки стали на свои места. И, если честно, доказательств пока мало.

— Так вы уже знаете, кто это? — поднял брови Кирилл.

— Скажем, на девяносто процентов. Я не могу разглашать эту информацию раньше времени, извини.

— Я понимаю.

Саша пропустила Кирилла к другу первым, а сама отошла к окну и позвонила Жене:

— Что, дрыхнешь, ленивец? — приветствовала она напарника.

— Ты как всегда любезна, — посетовал Евгений. — Нет, я уже на работе. Шеф очень интересовался, появишься ли ты пред его ясные очи.

— Сегодня вряд ли. У нас непредсказуемый поворот событий, — и Александра в двух словах поведала напарнику о произошедшем.

— Ну ничего себе! Постой, а почему врач позвонил тебе первой?

— Ну, вообще-то, не первой, просто моя визитка лежала в кармане пиджака Игоря. Его мобильный разрядился полностью, поэтому, как сам понимаешь, этот вариант отпал.

— Понял. Ладно. Я так догадываюсь, искать «фольксваген» в нашем городе — что иголку в стоге сена. Поеду-ка я в «Мегапроджект», понаблюдаю за сотрудниками и обстановкой. Гляди, что-то и всплывет.

— Надеюсь. Потому что дело становится все более опасным, пора его заканчивать, пока еще кто-нибудь не пострадал.

— Постараемся. Приеду к вам под вечер.

— Да. Удачи тебе.

Александра посмотрела на детскую площадку за окном. Малыши весело сооружали пасочки в песке. «Как беззаботно детство…» — с грустью подумала девушка. Ей хотелось стоять так и, ни о чем не думая, наблюдать за детками, но было, как всегда, не до того.

Сыщица осторожно заглянула в палату. Игорь приветливо улыбнулся:

— Заходи!

— Привет! Ну, как ты? Как голова? — участливо спросила Александра, присаживаясь на второй свободный стул.

— Могло быть и хуже.

— Молодец! Оптимизм — это хорошо, — похлопала его по плечу девушка.

— Я знаю, врач запретил тебе меня очень утруждать, но я думаю, что лучше все выяснить сейчас.

— Да. Я внимательно тебя слушаю.

— В общем, мне особо нечего тебе рассказать. Я ничего не помню. То есть, я не помню весь вчерашний день. Его как будто кто-то вырезал из памяти.

— Частичная амнезия, что ли? — нахмурилась Сашка.

— Не знаю, скорее всего. Прости. Я бы очень хотел тебе помочь… — Саша невольно заметила, как Игорь слегка сжал руку в кулак. Его глаза странно блестели, а губы сузились. Это был явный признак гнева. Но на кого злился бренд-менеджер? Александра резко встала.

— Ложь!

— Что? — опешили Кирилл с Игорем.

— Игорь, ты врешь. Я не знаю, что ты скрываешь или кого покрываешь, но ты соврал только что. Подумай, неужели это стоит твоей жизни? Ведь может пострадать еще кто-нибудь!

— Я ничего не помню… Я ведь сказал!

— Кого ты обманываешь? А главное — зачем? — Саша пристально смотрела в глаза Игорю и читала смятение. Она была уверена, что оно появилось не из-за лжи. Она повернулась и вышла из палаты, едва не сбив с ног Георгия:

— Опять ты?

— А ты как всегда рада меня видеть, — с иронией проронил Гера.

— Значит, ты все уже знаешь?

— Да, я утром заезжал к Юрию Борисовичу, и он мне коротко обо всем рассказал. Там сейчас кавардак.

— Не сомневаюсь. Впрочем, убийце это на руку.

— Игорь что-нибудь вспомнил? — они отошли в конец коридора и сели на топчан.

— Он ничего и не забывал. Вот только говорить не хочет, — с сарказмом заметила сыщица.

— Это как?

— Он солгал мне, что не помнит вчерашнего вечера. И определенно злится на себя. Я все думаю, из-за чего? А скорее всего, из-за того, что не может сказать мне правду. Интересно, что заставляет его молчать?