Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 1. В дебрях Индии

Разочарованный всеми неудачами, не надеясь больше ни на что, Сердар спешил спасти майора, чтобы затем вернуться вместе с преданными ему людьми и Ауджали в непроходимые леса Малабарского берега и вести там свободную и независимую жизнь, которую он так любил.

В лагере его встретили со всем подобающим его заслугам уважением, но он испугался, увидев возбуждение, в котором находились все индусы. Вместо того чтобы чувствовать угнетение и вести себя по возможности осторожно ввиду известий, которые они получали о походе Хейвлока и его успехах, сипаи еще больше жаждали мести. Мысль о том, что Англия потопит все восстание в крови и заставит их заплатить за жестокое обращение, которое они собирались применить к своим пленникам, нисколько не сдерживала их жажду мести. Напрасно Сердар, не смея все-таки быть откровенным, пытался внушить им, что для них несравненно полезнее пощадить осажденных, что это спасет головы вождей восстания, когда последнее будет подавлено. Ему на это ответили, что души жертв носятся каждую ночь с жалобными криками над разрушенной деревней и что только кровь может успокоить их.

Прислушиваясь ко всем этим ответам, Сердар впервые понял, что все силы его и преданность делу пали на сухую бесплодную почву и что этот народ, который он надеялся пробудить к жизни словами «отечество и свобода», погряз в бездне невежества и суеверия и не по плечу ему бороться с англосаксами. Мечтавший в течение стольких лет о восстановлении Индии с помощью Франции, которая, чтобы там ни говорили, всегда была носительницей идей прогресса и свободы, он вдруг понял, что здесь окончательно и на многие столетия восторжествует открытая эксплуатация коренных жителей жестокими англосаксами… И, как Ахилл, он удалился в свою палатку и поклялся отказаться от бесполезной борьбы.

На рассвете следующего дня на укреплениях Хардвара поднялся парламентерский флаг. Индусские вожди подошли к крепости и выразили желание, чтобы к ним в лагерь прислали для переговоров о сдаче английского офицера, но так как последние соглашались идти только в том случае, если вместо них будет послан заложник-индус, то Сердар вызвался сам пойти в крепость, чтобы узнать условия англичан и передать им условия осаждающих. Посредничество его было принято, и Сердар один, без всякого оружия, прошел в крепость, где его тотчас же провели к коменданту, с которым он просил разрешения говорить без свидетелей.

Сильное волнение овладело им, когда он входил в кабинет полковника.

— Муж Дианы, — прошептал он про себя и несколько минут молча смотрел на него.

— Очень благодарен вам, что вы согласились взять на себя такое тяжелое поручение, но мне кажется, что нам легче было бы договориться, если бы они прислали мне одного из туземных вождей.

— Увы, майор! — отвечал Сердар. — Я не могу и не желаю убаюкивать вас надеждами; немного погодя я сообщу личные побуждения, заставившие меня принять на себя это поручение. В настоящее же время, чтобы скорее покончить с этим делом, я в кратких словах передам вам условия туземных вождей. Весь гарнизон со всем оружием и имуществом должен сдаться на волю осажденных.

— Мы не можем на это согласиться, если нам не будет гарантирована жизнь.

— Вы слишком хорошо знакомы с индусами и знаете, что они всегда готовы согласиться на всевозможные условия, а затем не собираются выполнять их. На этот раз они даже обманывать вас не желают, они прямо отказываются гарантировать жизнь кого бы то ни было из вас.

— В таком случае мы будем защищаться до самой смерти.

— Вас даже атаковать не будут, и дня через три вы умрете от голода.

— Лучше это, чем мучительная смерть, как это видно из предлагаемых условий.

— Вам не избежать пыток: сипаи возьмут крепость, когда ни один человек не в состоянии будет держать оружия.

— И вы, цивилизованный человек, европеец, вы согласились передать нам эти предложения?

— Я сделал все возможное, чтобы смягчить их, но страшное избиение в Хардваре, когда погибли тысячи женщин и детей, сделало бесполезным все мои старания.

— Увы! Никто больше моего не оплакивает этого варварского распоряжения, и, командуй я в то время Хардваром, я не допустил бы такого гнусного злодеяния.

— А! — воскликнул с радостью Сердар. — Я знал, что вы не способны на такой низкий поступок.

— На каком же основании вы могли подозревать меня или оправдывать? Вы ведь не знаете меня.

— Это моя тайна, но я был уверен, что вы честный и благородный человек, а потому я с величайшей радостью говорю вам: майор Кемпбелл, Сердар для того лишь согласился взять на себя это поручение, чтобы иметь возможность сказать вам, что он явился в лагерь с целью спасти вас.