Я развел руками, открыл стол и достал из ящика стола трубку.
— Стоп! — воскликнул Раскольцев. — Трубку долой! Нельзя!
— Трудно сразу, доктор!
— Потом будет легче!
— Мало вы мне дали для поисков… Не знаю, что вам и посоветовать!
— Нас, когда пришли части Красной Армии, допрашивали в особом отделе!
Я встрепенулся, изобразил живейший интерес на лице.
— Какое подразделение, часть, дивизия или полк вас освободили? Что-нибудь запомнили?
— Из истории знаю, что Познань освобождала восьмая гвардейская армия… Запомнил я и дивизию… Допрашивал нас офицер из особого отдела тридцать девятой гвардейской дивизии… Фамилии его не знаю… Не назвался…
Я записал на листке номер армии и дивизии… Фамилию Шкаликова.
— Это уже кое-что, Алексей Алексеевич! Но поручиться вам, что остались протоколы допроса, не могу… Могли и не остаться… Много тогда людей возвращалось из плена… Еще что-нибудь есть?
— Больше ничего…
Я обещал поискать протоколы допроса, мы расстались. Зашел Василий.
— Ну и как? — спросил он, не скрывая иронии. Я вздохнул.
— Ошибки, Василий, надо уметь признавать! Ошибся я! Он и не подумал виниться… Ищет Шкаликова… Для своих воспоминаний…
— Дерзок! — заметил Василий. — Может быть, он еще что-нибудь ищет? Сам он додумался к нам идти или ему посоветовал Сальге?
— Зачем это советовать Сальге?
— Со всех сторон интересно… Если он рассказал Сальге, что у него появился пациент из КГБ, Сальге мог насторожиться… Да еще в тот же день, когда у них был такой разговор… А?
— Предположим, насторожился.
— Нейхольд увозит с собой посылку, в тот же час к вам является Раскольцев. Проверка! Где вы, что вы делаете? Это первое. Второе! Раскольцев вошел в наш дом и вышел отсюда… Еще одна проверка. Третье… через нас пытаются выяснить, что нам известно о Шкаликове… Не связали ли мы его имя с Притыковым после железнодорожного происшествия? И это Сальге необходимо знать! И последнее. Не Сальге проверяет, а Раскольцев проверяет, чисто ли сработал Сальге… Для него это вопрос жизни и смерти…
Я должен был признаться, что Василий нащупал в своем анализе зерно истины.
Мы решили помочь им. Правда, это было не просто… из-за Шкаликовой. Не разрушая логики своих действий, Раскольцев должен будет нанести два визита. Визит к Шкаликовой, а потом к Власьеву. Власьева предупредить нетрудно. Он не из пугливых. Не испугается ли Шкаликова?
Узелок с ней вообще был из сложных. Мы не сообщили ей, что ее муж погиб. Переводы продолжали к ней поступать… Это входило в задуманную игру. У нее должно было сложиться убеждение, что милиция ищет ее мужа, но найти не может. Мы в любой момент могли ожидать к ней неожиданного визита. Теперь нам было ясно — Раскольцев обязательно к ней явится. Если мы ее предупредим, что же последует? Не расставит ли он каким-либо вопросом ловушку? Не выведает ли он, что Шкаликова пошла после визита Сальге в милицию? Может быть, именно для визита к Шкаликовой и сделал свой сложный заход ко мне Раскольцев?
Шкаликова произвела на меня впечатление женщины серьезной и выдержанной. Если ее предупредить, она смогла бы переиграть Раскольцева, она хитра, умна.
Вопрос! А пойдет ли к ней Раскольцев, не получив от нас ее адреса или, по крайней мере, подсказки, где ее искать? Раскольцев — не пойдет! Но все равно кто-то обязательно к ней явится.
Примешивалось ко всем этим вопросам и множество других тонкостей.
Взять хотя бы и такую деталь.
Я уже рассказывал о старшем лейтенанте Колобкове. А вдруг он тогда на допросе обронил, что протоколы он отправляет в архив на вечное хранение? Стало быть, если мы теперь скажем, что протоколы уничтожены, это может вызвать подозрение у Раскольцева. Это сейчас совсем ни к чему. Не исключено, что Раскольцев каким-то образом мог проверить, что протоколы целы.
Все, словом, сходилось на том, чтобы его допустить к Шкаликовой.
Можно было потянуть с ответом, посмотреть, связывает ли свой отъезд Сальге с окончанием проверки, которую начал Раскольцев.
Однако после раздумий мы решили не тянуть…
Я разыграл из себя очень обязательного пациента. Через два дня я позвонил Раскольцеву и сообщил ему по телефону, что протоколы я видел, что в них побег группы, в которую он входил, выглядит героическим, что жива жена Шкаликова, а сам он лет пятнадцать тому назад умер…
Прошло еще два дня, и Раскольцев появился в подмосковном городке. И не один. Он приехал на своей машине, на автобусе приехал Сальге. Аккуратно подчищал свои следы.
Читать дальше